В 1974 году в газете «Советская Россия» № 36 появилась публикация, принадлежавшая известному украинскому поэту и писателю, члену Союза писателей СССР с 1939 года, подполковнику в отставке киевлянину Борису Палийчуку. В ней писалось:
«В дни жестоких боёв в Сталинграде, в августе-сентябре 1942 года, я пробовал написать слова на мелодию старинной русской песни «Есть на Волге утёс», придав этой крылатой фразе совершенно новое, боевое значение...
Дороги военного корреспондента в разгар обороны Сталинграда часто приводили меня в войска легендарной 62-й армии нашего фронта и на другие участки обороны города. Бои шли буквально за каждый дом города-героя. Эти отдельные дома были поистине твердынями обороны, где наши воины стояли насмерть, выполняя приказ Родины «Ни шагу назад!». И вот эти крепости-дома напоминали мне неприступные утёсы, о которые разбивались атаки врага.
Эти боевые впечатления просились в стихи, и, естественно, на память приходила исконно русская песня о волжском утёсе. Строка за строкой складывался образ Сталинградского утёса, воплотившись в новые слова старого напева...
Вот и всё, что я могу сказать о рождении песни «Есть на Волге Утёс», посвященной героическим защитникам Сталинграда».
Так обнаружился автор текста знаменитой песни. А как же автор мелодии? Неужели он так навсегда и останется неизвестным? В 1984 году в журнале «Музыкальная жизнь» №21 был напечатал очерк музыковеда Леонида Гофмана «Утёс Стеньки Разина».
В очерке рассказывалось, когда и при каких обстоятельствах выпускник Второго кадетского корпуса в Петербурге Александр Навроцкий сочинил балладу об утёсе, на который будто бы взбирался народный герой Степан Разин и здесь обдумывал планы своего восстания против царя.
И здесь же рассказывалось, что мелодия к этой балладе была написана в начале 70-х годов XIX в. в городе Чернигове студенткой-революционеркой Анной Рашевской.
Никаких опровержений эта версия не встретила, поэтому мы её приняли как установленный факт.
ПЕСНЯ О ВОЛЖСКОМ БОГАТЫРЕ
муз. и сл. М. Фрадкина
В годы войны композитор Марк Фрадкин побывал на многих фронтах и сочинил немало замечательных песен. Но, по его собственному признанию, самыми волнующими были дни, проведенные непосредственно в Сталинграде.
«Когда в сентябре 1942 года я улетел из Сталинграда, из этого когда-то прекрасного волжского города, мне особенно запомнилась суровая обстановка и спокойные лица людей, у которых, казалось, только глаза говорили о том, что собраны вся воля, все силы, жгучая ненависть к врагу, собраны в одно желание: отстоять Сталинград».
Второй раз М. Фрадкин посетил Сталинград в начале 1943 года, когда 300-тысячная армия Паулюса была уже практически окружена и шли бои, чтобы окончательно замкнуть этот круг.
И вот наступил исторический день 26 января, который подытожил одно из самых кровопролитных сражений Второй Мировой войны и принёс мировую славу героической Красной Армии.
«Примерно около 9 час. утра 26 января 1943 года, - вспоминал генерал-полковник А.И. Родимцев, - подразделения Д.И. Панихина, дравшегося северо-западнее Мамаева кургана, увидели знакомые очертания советских танков, шедших с запада. Следом за ними появилась пехота.
- Наши идут! - эта весть мгновенно облетела всех.
Гвардейцы усилили огонь. Фашисты заметались. Отважные воины выскакивали из блиндажей, окопов, траншей и устремлялись вперёд, уничтожая штыками и гранатами тех, кто ещё пытался оказать сопротивление.
- Наши идут! Вперёд! Ур-р-ра! - гремело на южных склонах Мамаева кургана.
С каждой минутой всё ближе родные фигуры в армейских полушубках и белых маскхалатах.
Последние метры осталось пройти навстречу друг другу. И сразу началось что-то невообразимое... Незнакомые люди обнимались, целовались, как родные братья. Под громкое «Ура» в небо полетели сотни шапок. У многих на глазах появились слёзы. В этой радостной толчее майор Корень, расположившись прямо на снегу, написал на красном полотнище: «От 13-й гвардейской ордена Ленина дивизии в знак встречи 26.1.1943 года».
В 9 час. 20 мин. я вручил знамя командирам батальонов, гвардии старшим лейтенантам Стотланду и Усенко. Стихийно возник короткий митинг. Люди, ещё разгорячённые боем, тесно сомкнулись у импровизированной трибуны...
Речи на митинге были лаконичны - все и без слов понимали друг друга.
- Это самый радостный день в моей жизни, - сказал я, Мы все долго ждали, крепко дрались за город. И вот дождались!»
Под впечатлением этой великой победы Красной Армии композитор Марк Фрадкин решил, что он просто обязан написать песню, посвященную героическому городу-крепости, о стены которого разбились все надежды гитлеровцев на победу в этой неправой, захватнической войне. Но для такой песни нужен был соответствующий текст, а рядом в это время не было проверенного соавтора Евгения Долматовского, с которым они вместе написали знаменитую «Песню на Днепре». Тогда композитор решил сам написать слова для задуманной песни.
Исходным, вдохновляющим толчком для творческого процесса послужил эпизод, свидетелем которого Фрадкину довелось быть. После очередной жесточайшей бомбардировки Сталинграда наступило временное затишье, и в этом коротком и ненадёжном затишье вдруг откуда-то из развалин послышались слова русской народной песни:
Есть на Волге утёс,
Диким мохом оброс...
Это пели советские солдаты, первые нашедшие верное сравнение Сталинграда с неприступным каменным утёсом. Композитор вспоминает:
Морозным январским утром сорок третьего года из Заварыкина, где стоял тогда штаб фронта, ехал я со своими попутчиками к Сталинграду. Орудийная канонада с каждой минутой становилась всё громче. Разбитые бомбами постройки, расщепленные осколками деревья - вот что встречало нас на каждом шагу. Но уже было предчувствие близкой победы, вера в неё. Всё это настраивало на определённый лад. И начали у меня складываться первые строчки будущей песни. А когда я увидел на том берегу разрушенный, но непокорённый город, пришла и мелодия. Окончательно сложилась песня несколько дней спустя в прославленной 13-й стрелковой дивизии...».
Фрадкин сначала назвал своё сочинение «Песней о Сталинграде» и первый исполнил её, аккомпанируя себе на аккордеоне, перед группой солдат и командиров на старом КП дивизии генерала Родимцева. Песня была принята слушателями тепло, и Фрадкину пришлось повторить песню по их просьбе.