Меж крутых бережков
Меж крутых бережков Волга-речка течет,
А на ней по волнам легка лодка плывет.
В ней сидел молодец, шапка с кистью на нем,
Он с веревкой в руках волны резал веслом.
Он ко бережку плыл, лодку вмиг привязал,
Сам на берег взошел, соловьем просвистал.
А на береге том высок терем стоял,
В нем красотка жила, он ее вызывал.
Одинокой она растворила окно,
Приняла молодца по веревке умно.
Ночку всю пировал с ненаглядной душой.
Утром рано с зарей возвращался домой.
Муж красавицы был воевода лихой,
Молодца повстречал он в саду над рекой.
Долго бились они на крутом берегу,
Не хотел уступить воевода врагу.
Но последний удар их судьбу порешил
И конец их вражде навсегда положил.
Волга в волны свои молодца приняла,
По реке, по волнам, шапка с кистью плыла.
То не ветер ветку клонит
То не ветер ветку клонит,
Не дубравушка шумит,—
То мое сердечко стонет,
Как осенний лист, дрожит.
Извела меня кручина,
Подколодная змея!..
Догорай, моя лучина…
Догорю с тобой и я!
Не житье мне здесь без милой.
С кем теперь идти к венцу?.
Знать, судил мне рок с могилой
Обвенчаться, молодцу
Расступись, земля сырая.
Дай мне, молодцу, покой,
Приюти меня, родная,
В тихой келье, гробовой.
Рябина
Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Головой склоняясь
До самого тына.
А через дорогу
За рекой широкой
Так же одиноко
Дуб стоит высокий.
Как бы мне, рябине,
К дубу перебраться,
Я б тогда не стала
Гнуться и качаться.
Тонкими ветвями
Я б к нему прижалась,
И с его листами
День и ночь шепталась.
Но нельзя рябине
К дубу перебраться,
Знать судьба такая
Век одной качаться.
Я. Полонский
Мой костер
Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету,
Ночью нас никто не встретит,
Мы простимся на мосту.
Ночь пройдёт и спозаранок
В степь далёко, милый мой,
Я уйду с толпой цыганок
За кибиткой кочевой.
На прощанье шаль с каймою
Ты узлом на мне стяни,
Как концы её, с тобою
Мы сходились в эти дни.
Кто-то мне судьбу предскажет,
Кто-то завтра, милый мой,
На груди моей развяжет
Узел, стянутый тобой.
Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету,
Ночью нас никто не встретит,
Мы простимся на мосту.
Раскинулось море широко
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко.
Далеко от нашей земли.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит,
А берег суровый и тесный, —
Как вспомнишь, так сердце болит.
На баке уж восемь пробило —
Товарища надо сменить.
По трапу едва он спустился,
Механик кричит: «Шевелись!»
«Товарищ, я вахты не в силах стоять, —
Сказал кочегар кочегару, —
Огни в моих топках совсем прогорят,
В котлах не сдержать мне уж пару.
Пойди, заяви всем, что я заболел
И вахту, не кончив, бросаю.
Весь потом истек, от жары изнемог;
Работать нет сил — умираю».
Товарищ ушел… Он лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его оварило:
Лицо его, плечи, открытую грудь
И пот, с них струившийся градом…
О, если бы мог кто туда заглянуть.
Назвал кочегарку бы адом!
Котлы паровые зловеще шумят,
От силы паров содрогаясь,
Как тысячи змей, пары те шипят,
Из труб кое-где пробиваясь.
А он, извиваясь пред жарким огнем.
Лопатой бросал ловко уголь.
Внизу было мрачно — луч солнца и днем
Не может проникнуть в тот угол.