Джек выглядел слегка ошалевшим, когда явился официант с чаем для миссис Пардо в сопровождении самой Эмми Пардо, за которой следовали молодой человек и девушка.
— Джек, это Мардж, а это Бонг. Я обещала Почоло, что сведу их с вами. Он только что снова звонил, спрашивал, пришли ли вы. Дети, вот Джек, ему бы хотелось услышать, что произошло в последний вечер жизни Нениты Куген. Будьте паиньками. Вы за ними присмотрите, Джек?
Она взяла чашку с чаем и присоединилась к шумной компании за длинным столом.
— Вы были с Ненитой в последний вечер ее жизни? — спросил Джек своих молодых гостей, заказав для них напитки.
— Да как вам сказать, — начала Мардж, выглядевшая одновременно и дерзкой и напуганной. Секунду она еще колебалась, и лицо ее выдавало тревогу, потом продолжила: — Дело было в субботу, после обеда, мы отправились катать шары — Бонг, я и еще четыре-пять человек, а потом перебрались к Бонгу, потому что его родители уехали. Не знаю, как Ненита разнюхала, где мы, но она тоже там появилась, одна.
— А нам это было ни к чему, — сказал юный Бонг, у которого еще сохранились детская припухлость и последние младенческие локоны. — Она вечно все портила, ни черта ведь не умела — ни пить, ни даже курить. Ей сразу ударяло в голову, и тогда она становилась несносной. Спиртное на нее действовало хуже отравы. А в тот день у меня дома это вообще был завал. Наверное, она догадалась, где нас искать, потому что в Багио[25] встретила моих стариков и сразу все поняла: раз дом пуст, значит, у нас там сходка. Родители уехали, потому что, видите ли…
— Это был май, время отпусков, — перебила его Мардж, — и все подались в Багио, кроме нас, ну то есть кроме молодежи, которая считает, что Сешн-роуд и парк Бернхэм — скука смертная и там от тоски повеситься можно. Поэтому мы в тот вечер балдели у Бонга, нас было с полдюжины, и вдруг кто, вы думаете, входит? Сама мисс Вонючка. Меня просто оглушило. Я ей говорю: «Ненитц, а почему ты не в парке Бернхэм?» А она отвечает, что должна — цитирую — «присутствовать при смерти». Конец цитаты. Ее подлинные слова.
— Вы не поинтересовались, при чьей смерти? — спросил Джек.
— Конечно, нет. Ненитц вечно несла какую-нибудь чушь в этом роде.
— А когда она появилась?
— После пяти, — сообщил Бонг. — Сказала, что прямо из Багио, но что бабка не ждет ее раньше понедельника, а домой ей пока не хочется. Мардж, скажи насчет одежды.
— Обалдеть можно, — сказала Мардж. — В такую жару она была в красном свитере с воротником под горло, в черных вельветовых джинсах, которые носила в Багио, а когда мы спросили, не жарко ли ей, она ответила, что под ними ничего нет. Вообще-то свитер вполне приличный, с белыми буквами НИТЦ впереди, но надеть его в тот день — это было все равно, что таскать на себе духовку. Может, как раз поэтому, когда она попробовала…
Принесли напитки.
— И все это неправда, — сказал Бонг, увидев, что девушка не собирается продолжать, — будто бы в тот день была какая-то оргия, наркотики… У нас на шестерых были всего две сигареты с марихуаной, и, уж конечно, делиться с нею мы не собирались. Она травку не выдерживала и сама знала, что не выдерживает, но всякий раз хотела попробовать снова… Короче, в конце концов дали ей сделать пару затяжек.
— И случилось то, что должно было случиться, чего мы ждали, — вставила Мардж.
— Она сразу стала невыносимой, — продолжал Бонг. — Плакала, визжала, хватала ребят между ног. Потом заявила, что по ней везде ползают муравьи, сбросила сандалии и стянула с себя свитер. И это правда, под ним не было ни лифчика, ничего. Но она сказала, что ей все равно жарко и что везде чешется, и начала стаскивать с себя брюки. Ну а мы сидели и ржали, глядя на этот стриптиз, пока ее не начало рвать, да еще как! Будто она корову сожрала! Не меньше! Всю комнату, прости господи, заблевала.
— Мы, девчонки, отвели ее в ванную и вымыли. Она вся была в блевотине. Но пока ее отмывали, она начисто отключилась. Тогда мы положили ее на кровать, чтобы она проспалась, и спустились вниз наскрести чего-нибудь на ужин.
— А я с парнями вышел на крыльцо. Сидим, расслабились, вдруг — бац! — она выскакивает совершенно голая и бежит к воротам. Мы как рванули за ней! Сбили с ног, навалились сверху — в общем, слава богу, что у нас высокий забор, а то бы скандал был обеспечен!