Во время борьбы Зигфрид, с целью иметь доказательство одержанной им над Брунгильдой победы, похитил у нее драгоценный пояс, поддерживавший ее одежды. Спрятав пояс под своей одеждой, он покинул комнату новобрачных.
Вскоре после этого Зигфрид вернулся с женой на родину, где отец его Зигмунд, гордый и счастливый приобретенной сыном-героем всесветной славой, встретил его с распростертыми объятиями.
Прошло десять лет. В сердце Брунгильды злоба и ненависть разгорались все сильнее. Из Ксантерна, резиденции Зигмунда, часто доходили в Вормс известия о счастливой жизни молодой пары и ее безграничной взаимной любви. Брунгильда упорно думала, как бы разрушить это счастье. В конце концов ей удалось уговорить Гюнтера пригласить Зигфрида с женой на большой праздник, устраиваемый в Вормсе. Ничего не подозревая, молодые люди отозвались на приглашение. Во время турнира возник горячий спор между Брунгильдой и Кримгильдой. Зигфрид, как всегда, остался победителем в состязании, но Брунгильде захотелось умалить значение его победы, а Кримгильда не могла этого допустить: слава мужа была ей дороже собственной жизни. Между невестками поднялась перебранка. Тут Кримгильда сделала большую ошибку, которая позднее тяжело отразилась на ней.
— Как? — кричала она Брунгильде. — Ты не признаешь моего мужа победителем? Да ведь это он победил тебя в брачную ночь. Ведь Зигфрид заставил тебя подчиниться Гюнтеру.
Густая краска стыда и негодования покрыла лицо Брунгильды. Она с трудом могла проговорить:
— Ты лжешь, Кримгильда.
— Нет, я говорю правду, и завтра утром я докажу тебе это.
Брунгильда провела ужасную ночь. Рыдая, бросилась она на постель, чувствуя себя униженной и опозоренной, она бесилась до утра и утешалась лишь надеждой, что Кримгильда не сдержит свое слово. Утром она оделась в праздничные одежды и, окруженная придворными, отправилась в знаменитый Вормский собор. Но когда она поднималась по ступеням, появилась также Кримгильда со своим окружением. Движением руки она остановила Брунгильду.
— Я полагаю, что имею право войти первой, — надменно проговорила Кримгильда, — как сестра короля и жена того, кто не только в его войнах одержал столько славных побед, но и завоевал ему собственную жену. Вчера ты не хотела поверить мне, что Зигфрид сражался с тобой в твою свадебную ночь, так вот тебе доказательство.
И Кримгильда, откинув свою легкую мантию, указала на усыпанный драгоценными камнями пояс, похищенный у Брунгильды Зигфридом.
При виде этого Брунгильда с громким криком лишилась сознания. Прошло довольно много времени, прежде чем она оправилась настолько, что смогла присутствовать при богослужении. Полная негодования от насмешек Кримгильды, она поклялась страшно отомстить ей. Единственно, что теперь могло удовлетворить ее — это смерть Зигфрида. Если он не может принадлежать ей, то пусть он не достается и Кримгильде: она предпочитала видеть его мертвым, чем у ног ненавистной женщины. Она нашла хитрого и решительного союзника в лице свирепого Гагена, давно завидовавшего славе Зигфрида. Он охотно согласился на его убийство. Правда, Зигфрид был неуязвим: это они оба знали. Но до них дошел смутный слух, что на его теле имелось одно место, куда случайно не попала кровь дракона, и поэтому оно осталось доступным удару меча или копья.
Как раз в это время Гюнтер собрался в новый поход против саксов, и Зигфрид, как всегда, обещал Гюнтеру сопровождать его на войну. Под предлогом охраны жизни Зигфрида хитрый Гаген выпытал у Кримгильды тайну уязвимого места на теле ее мужа и сумел убедить ее отметить это место красным крестом. Однако оказалось, что сборы на войну были напрасны. Может быть, все это дело затеял Гаген, чтоб побудить Кримгильду открыть тайну Зигфрида? Как бы то ни было, но все приготовления были отменены и вместо войны была назначена большая охота в честь Зигфрида. Предлагалось затравить в Оденвальде дикого кабана или медведя.
В ночь накануне охоты Кримгильда была напугана тяжелым сном. На коленях умоляла она мужа в последнюю минуту отказаться от охоты, но он только посмеялся над ней. Еще раз прижал он к сердцу свою прелестную жену, еще раз обменялись молодые люди последним поцелуем и затем Зигфрид отправился с Гюнтером и небольшой свитой на охоту.
Эта охота должна была принести Зигфриду новую славу. Он снова проявил себя как самый сильный и бесстрашный герой: он поймал и связал медведя почти голыми руками. Но борьба с животным возбудила в нем сильную жажду. Хотя в Вормсе был сделан обильный запас всяких вин, хитрый Гаген устроил так, что их по ошибке доставили в другое место, и потому он предложил Зигфриду свести его к превосходному лесному ручью. К ним присоединился Гюнтер, и все трое пошли лесом к хваленому ручью. Он журчал под липами в живописной местности, которая вскоре сделалась ареной отвратительного преступления. Зигфрид бросился к ручью и, нагнувшись к воде, стал утолять мучительную жажду. В ту же минуту Гаген, в присутствии слабовольного Гюнтера, который был настолько неблагодарен, что не остановил преступления, вонзил острие копья в спину стоящего на коленях Зигфрида, как раз в то место, которое Кримгильда обозначила красным крестом.
Лесные цветы оросились кровью героя, павшего, как могучий дуб, сраженный молнией.
Со словами любви и сожаления к Кримгильде и малолетнему сыну молодой герой испускает дух, проклиная своего убийцу.
Тело Зигфрида положили на золотой щит, отнесли в Вормс и, по приказанию свирепого Гагена, поставили перед дверью покоев Кримгильды. Во время отсутствия супруга Кримгильда имела обыкновение каждое утро ходить к обедне молиться за Зигфрида. Сегодня, как всегда, ничего не подозревая, она открыла наружную дверь и увидела тело убитого мужа. Со страшным криком упала она на труп, схватила покрытую кровью голову мужа и огласила весь город рыданиями.
Засверкали мечи Нибелунгов, требовавших немедленной казни неизвестного убийцы их господина. Но Кримгильда остановила их. Она потребовала, чтобы тело поставили в собор, где бы все могли проститься с героем. Она рассчитывала на перст Божий, который, без сомнения, укажет ей убийцу, когда он подойдет к бездыханному телу своей жертвы. И действительно, когда Гаген и Гюнтер подошли к покойнику, раны его открылись и из них потекла кровь; Кримгильда поняла тогда, что убийца ее мужа — свирепый Гаген. Три дня и три ночи плакала Кримгильда, отказываясь от пищи. Когда Зигфрида понесли к могиле, она еще раз заставила открыть гроб и, покрыв поцелуями бледное лицо покойного, лишилась сил и замертво упала на землю.
Одиноко и грустно зажила она в своем дворце, вся поглощенная мыслью о мести. Несколько лет она не обращала внимания на Гюнтера и Гагена; любовь, которую она некогда питала к брату, заменилась теперь ненавистью, а кротость, которой она всегда отличалась, превратилась в злобу и ненависть. Чтобы задобрить сестру, Гюнтер решился выдать ей клад Нибелунгов. Она щедрыми руками черпала из этого неиссякаемого источника, раздавая его и бедным и богатым. Это немного утешало ее скорбь. Ничем другим она заниматься не могла. Но и этого счастья не оставил ей Гаген. Он не хотел, чтобы этот клад доставлял ей хоть немного радости, боясь, что он даст ей возможность привести в исполнение план отмщения. С этой целью он однажды ночью украл у нее этот клад и скрыл его на дне Рейна.
Старый профессор Томазиус из Бонна с минуту помолчал, а затем с улыбкой обратился к рыжему Иосту:
— Теперь, господин управляющий, вы знаете, каким образом попал в Рейн клад Нибелунгов. Целые тысячелетия этот рассказ принимали за сказку, за легенду, переходившую в германском народе из рода в род, и существование этого клада в Рейне считалось совершенно невероятным. Но мы имеем в руках доказательства противного…
— Верно, верно! — воскликнул рыжий Иост. — Вы так сильно возбудили мое любопытство этим рассказом, что я попрошу вас его довести до конца. Удовлетворила ли Кримгильда свою жажду мести? Наказала ли она убийцу мужа?