– Извини. Я не знал. Больше не будет больно, – шептал он ей на ухо, очевидно не замечая, что тоже говорит на английском. Целуя ее лицо мелкими поцелуями, слизывал слезы вперемешку с водой. Найдя губами ее губы, нежно целовал, дразнил языком. Страсть с новой силой охватила Кетрин. Боль ушла, уступая возбуждению. Придерживая Кети за бедра, он слегка раскачивал ее, приподымая. Волна за волной наслаждение накатывало на нее. Ей становилось этого мало. Почувствовав, в каком она состоянии, он увеличил темп, руководя ею, крепко держа в своих руках. Резко приподняв, почти вышел – и снова вниз. Девушка задохнулась, не в силах удержать себя. И снова мелкие движения… Их слияние напоминало ей вальс, где ведет мужчина, точно зная, когда надо сделать полный поворот.
Кетрин не понимала, день или ночь, где они, кто они. Все уносилось куда-то вдаль… Вдруг мир замер и в следующую секунду взорвался, все закружилось, разлилось разноцветными огнями. Она выгнулась, закричала. Сияние рассеялось. Без сил Кети прижалась к своему любовнику. Он приподнял ее, сняв со своего жезла. Она тихо застонала, не в силах пошевелиться.
Мужчина унес ее к импровизированному ложу. Вытер рубашкой ее мокрое тело, затем себя. Лег с ней рядом. Уткнувшись ему в грудь, девушка заснула. Он тихо гладил ее волосы.
– Кто ты, моя маленькая англичанка? – тихо спросил он. У него было множество вопросов к этой малышке, и он задаст их. А пока… Пока пусть она спит.
Кетрин проснулась, как от удара, не сразу поняв, где находится и что происходит вокруг. В пещере было темно, раненый метался в бреду, что-то несвязно бормоча во сне.
«Что это? Почему? – не понимала она. – Вода! Мы намочили повязки, и, наверное, раны воспалились. Зачем? Ну зачем я позволила ему стать под поток?! – корила она себя. На ощупь нашла вино, обтерла им больного. Жар уменьшился, но не отступил. – Надо посмотреть на раны. И как это сделать без света? Неужели нельзя спички с собой носить или фонарик? – негодовала Кетрин. – Когда наступит утро? Нет, ждать нельзя».
Она надела еще влажную рубашку и пошла из пещеры. Луна светила достаточно ярко, чтобы собрать веток и сухой травы. Недавний дождь слегка затруднял эту задачу, но невыполнимой ее не делал. Густые ветки деревьев сохранили сухим все, что ей было нужно. Со своей ношей Кети вернулась назад. Мужчина тяжело дышал. Девушка дала ему попить и занялась костром. Насобирав камней, сложила что-то вроде очага. По крайней мере, так ей казалось в темноте и на ощупь.
Так, теперь надо решить, как раздобыть огонь. Слабые знания на этот счет у нее были. Но как применить их на практике… Об этом она не думала, пока не очутилась в таком экстремальном положении. В сумке она видела мешочек, в котором лежала пара камней и кусочек материи.
А вдруг этим и разжигают? Попытка не пытка. Обшарив сумки, она нашла то, что искала. Стукнула. Небольшие искры разлетелись в разные стороны. Ага, искры есть, теперь надо добыть пламя. Кетрин стучала и так, и эдак, но искры, летящие в разные стороны, ни дыма, ни огня не давали. Постепенно она приловчилась, ударяя скользящими движениями, направлять искры в одну точку. Спина и руки болели, но Кетрин не сдавалась. Девушка не могла позволить мужчине умереть. От тряпочки пошел дымок. Подложив сухой травы, она удвоила напор, раздувая искру и не давая ей затухнуть. Пламя вспыхнуло так неожиданно, что девушка отпрянула, испугавшись. Торопливо подкладывая веточки, кормила маленький огонек. Он принимал ее подарки, набирая сил. Вскоре пещера озарилась светом. Тепло медленно распространялось в воздухе.
Кетрин поспешила к мужчине. Он метался в плену своих кошмаров. Взяв его лицо в свои ладони, осмотрела рану. Шов был чистый, слегка покрасневший. Если повезет, и остальные раны будут такие же. Смочив чистую тряпочку в вине, наложила повязку. Откинув одеяло, приложила голову к груди. Дыхание чистое, без хрипов. Еще раз, обтерев его вином, укрыла одеялом, оставив открытым раненое плечо. Сняла повязку и застыла в ужасе. Плечо опухло, стало красным, по краю шва выступил белый налет. Надавив на рану, она поняла – та загноилась. Обильно полив вином, прикрыла. Теперь нога. Здесь дела чуть лучше, не опухло, но покраснело сильнее, чем раньше.
«За любовь надо платить, – с грустью подумала Кетрин. – Но не такой ценой. Что делать? Надо убрать гной. Но как?» Она не знала лекарственных трав. Да и в темноте ночи не нашла бы их. Вина остался один бурдюк, но при таких ранах оно слабый помощник. В памяти всплыли детские воспоминания, как дед заставлял ее держать в горячей соленой воде загноившуюся рану на сбитой коленке. Сейчас у нее лекарств нет. А вот кипяток можно устроить.