Замок спал тихим сном. Каждый старался урвать минуту лишнего сна.
«Где он может быть? Спал бы, как все. Нет, куда-то уходит».
Пройдя на кухню, Доминик увидел подмастерьев, начинающих свою работу. Магда стояла на середине кухни и отдавала приказы тихим голосом. Дверь в ее комнату была открыта. Там виднелась люлька со спящим ребенком, стол, накрытый для завтрака. Все застыли, не ожидая увидеть своего лорда так рано и на кухне. Он махнул рукой, отправляя их заниматься своими делами. Лишь накрытый столик заинтересовал его. Подойдя ближе, увидел дымящийся напиток и какой-то странный хлеб, щедро политый медом.
– Вы что-то хотели, милорд? – Магда тихо подошла к нему.
– Ты не видела моего оруженосца? – безразлично спросил мужчина.
– Бегает во дворе. Он каждое утро занимается.
– А это? – лорд взял один из хлебцев и откусил. Сладкий вкус меда разлился по рту. – Что это? – спросил он с полным ртом.
– Завтрак Джонса, милорд. Он любит сладкое по утрам. А это – пирожные. – Она потупилась, ожидая наказание за вольное распоряжение продуктами.
– Ум-м-м. Как вкусно. Испеки и мне, – сказал мужчина, выходя из кухни и облизывая на ходу испачканные пальцы.
Джонс бегал по кругу во дворе замка. Размеренные движения и спокойствие на лице говорили, что это занятие ему нравится. Повернувшись, Доминик тихо ушел. Походив по замку, попробовал заняться текущими делами. Все валилось у него из рук. Бросив свои занятия, вернулся во двор. Джонса уже не было.
На охранной стене мужчина увидел маленькую фигурку. Неосознанно он направился к парню. Джонс сидел, смотря вдаль. При звуке шагов он повернул голову и махнул рукой в знак приветствия. Доминик сел рядом, задумчиво смотря. Джонс привлек его внимание, движением руки показывая вдаль. Из-за гор выходило солнце. Восход начинался с легкой золотой дымки на краю горизонта, которая медленно рассеяла туман и превратилась в розово-оранжевый огненный шар, осветив холмы и долину золотом. Очарование момента приковало их взгляды.
Для Кетрин день шел как обычно, не считая утреннего события – когда ее мужчина пришел на стену, чтобы встретить с ней рассвет.
Возвращаясь от Магды в покои лорда, Кетрин строила планы на завтра. До ее слуха донесся тихий стон. Волна желания охватила девушку.
«Счастливчики. Кто-то кого-то любит», – со вздохом подумала она. На следующем повороте девушка увидела их. Пышная Линда тихо стонала, зажатая в углу. Знакомые очертания мужского тела задержали взгляд Кетрин. Он стоял к ней спиной и целовал служанку, при этом, не касаясь ее тела.
«Доминик? – Кетрин похолодела. – Или Эдвард? Нет, сердце бьется так, что сейчас выпрыгнет. А возле Эдварда оно спокойно…»
Отчаянье охватило ее, боль сжала грудь. Проходя мимо на ватных ногах, она говорила себе: «Иди, иди. Тебя это не касается. Он лорд, а ты никто». Это не помогло. Дойдя до тумбы с вазой, она не выдержала, услышав очередной стон. В один миг ваза полетела в сторону возлюбленного, а Кетрин бежала в свою любимую башню, не замечая слез. На последней ступени она споткнулась и больно стукнулась ногой. Падая, она вскрикнула.
Вдруг крепкие руки поймали ее и прижали к широкой груди. Она вырывалась, но он еще крепче прижимал ее к себе. Внеся девушку в свою комнату, Доминик сел на кровать, качая свою драгоценную ношу.
– Я опять сделал тебе больно, малышка. Извини меня. Я хотел заглушить боль без тебя и подавить желание к Джонсу. Я лорд, а лорд не может иметь связь с мужчиной. Никуда больше не отпущу тебя. Мне казалось, что то, что было между нами сон, бред, что ты плод моих фантазий. Но ты реальна. Почему сразу не сказала мне, что ты женщина, а не мужчина?.. – Доминик целовал ее волосы, глаза, стирая губами ее слезы. – Ты всегда была рядом, а я, слепец, не видел. Какой же я дурак!
Найдя ее губы, Доминик нежно прикоснулся к ним, облизнул, проскользнул языком внутрь. Она ответила. Волны наслаждения прокатились по телу. Они слились в единое целое. Все закружилось вокруг. Ее всхлипы перешли в стоны. Этого ему было мало, и он снял с нее рубашку. Кетрин потянула за ремень, расстегивая штаны. Доминик поставил ее на ноги, любуясь тоненькой фигурой. Непривычное для него изящное белье возбуждало еще больше.
– Боже! Ты прекрасна, – голос охрип, руки дрожали. – Я хочу тебя. Только тебя, малыш. – Он встал перед ней на колени, целуя и гладя тело через тонкий шелк. Она не выдержала первой. Заведя руки назад, девушка сняла бюстгальтер, освободив себя от оков. Доминик тут же приник к ней, покусывая и облизывая. Грудь набухла, соски стали твердыми, как бусинки.
«Святые угодники, а он даже еще не раздет!» – мелькнуло у нее в голове. Кетрин сняла с него рубашку, царапнув ногтями его грудь. Доминик взревел, подхватил ее на руки и понес на кровать.