— Зачем, я абреком бы стал: богатых бы грабил, деньги бедным отдавал бы…
— Скоро у нас бедных и так не будет, — уверенно сказал Федя. — А я знаешь, что бы на эти деньги сделал? Купил бы оружия, коней, собрал бы отряд из таких, как мы, и в Персию или Турцию подался. Подняли бы восстание против тамошних богатеев, начали бы гражданскую войну… Вот это жизнь! Так или нет?
— Правильно, дорогой! Я твоим помощником буду!
Федя мечтательно улыбнулся, хлопнул Аджина по плечу:
— Потерпи, друг, наше от нас не уйдет. Дай время, и я что-нибудь придумаю. А пока пошли домой.
Чтобы выйти из крепости, мальчикам пришлось снова миновать дворик над пропастью. Федя вдруг остановился.
— Смотри-ка, — он указал на парапет. На нем стояли три большие глиняные, дочерна закоптелые плошки.
— Что за чертовщина! Час назад здесь ничего не было.
— Верно! Я тоже помню.
Кому и зачем понадобились они здесь? Аджин, суеверный, как все жители Нового Света, первый нашел объяснение:
— Здесь дело рук нечистого. Уйдем скорее.
Федя рассмеялся:
— Вон тебя куда понесло!
Впрочем, он тотчас же смолк; оба приятеля, как по команде, огляделись вокруг. Значит, пока они сидели в башне, здесь кто-то побывал. Не отставая друг от друга, мальчики обошли все прилегающие к дворику строения, обследовали каждый уголок. Но следов пребывания человека больше не нашли. Когда вернулись на площадку, Аджин предложил:
— Давай столкнем их в пропасть.
— Нет, придем в другой раз и посмотрим, что дальше будет.
Чтобы сократить обратный путь, ребята прошли прямиком через лес и вышли на дорогу, минуя подворье. Спуск прошел куда быстрее, чем подъем, временами они бежали под гору. Когда перешли мостик через Монашку, Аджин предложил:
— Давай к монастырю свернем, я место одно знаю, фейхоа можно нарвать.
Федя впервые слышал это слово.
— Ну, фрукты такие есть, самые сладкие, — пояснил Аджин. Через несколько минут они оказались у монастырской стены.
У того места, где Аджин не раз уже проникал в сад, на стене маячила темная фигура.
— О, сын злого духа! — ругнулся Аджин. — Что ему там надо?
Когда подошли ближе, оказалось, что это мальчик. Он сидел, обняв ноги так, что колени почти касались подбородка. Одетый в черную рясу и скуфейку, он походил на нахохлившегося галчонка.
— Эй ты, монах в синих штанах! — крикнул Аджин. Мальчик на стене невольно опустил глаза, словно хотел увидеть цвет своих штанов, но ряса скрывала его ноги, и даже носки ботинок не выглядывали из-под нее. В своем одеянии он больше походил на девочку. Да и лицо было как у девочки: большеглазое, с припухшими губами; волнистые светлые пряди волос спускались на плечи.
— Ты живой человек или пугало? — продолжал Аджин. — Чего сидишь, людей пугаешь?
— Я не пугаю, так сижу, — негромко ответил инок. Ему было не по себе под взглядами этих незнакомых мальчишек.
Федя поспешил вмешаться.
— Как зовут тебя, монашек? — спросил он мальчика.
— Я грешный послушник Василид, в монахи еще только готовлюсь.
Аджин нетерпеливо перебил его:
— Слушай, вот монахи говорят, что они добрые… Взял бы да принес фейхоа: человек из Москвы приехал, никогда не ел, надо угостить.
— Если надо — принесу.
— А если обманешь, уйдешь, а мы жди тебя? — подзадорил его Аджин. — Тебе и нарвать не дадут.
Василид даже слов не нашел от возмущения: уж кто-кто, а главный монастырский садовод отец Тиверий всегда благоволил к нему. Подумаешь, невидаль — фейхоа!
— Ждите! — крикнул он и скрылся.
Однако Аджин был недоволен; он опасливо озирался.
— Ты чего? — спросил Федя.
— А вдруг сторожей позовет…
— И поделом: в другой раз дразниться не будешь.
Аджин промолчал. Федя почему-то был уверен в добрых намерениях послушника. Он сидел, привалившись спиной к дереву, и спокойно ждал.
Времени прошло немного. Вскоре послышался шорох, и на верх стены, подталкиваемая невидимой рукой, стала корзинка, а следом за ней появилась голова в скуфейке. Осмелевший Аджин быстро подскочил и принял корзинку из рук Василида. Ого! Поверх плодов фейхоа, напоминавших лимоны, только размером поменьше и темно-зеленого цвета, лежали крупные как на подбор груши, гранаты и густо-фиолетовая кисть винограда. Из груш готов был брызнуть сок, и Аджин предложил начать пиршество с них.
Усевшись в тени, мальчики с наслаждением впились зубами в сочную мякоть. Послушник устроился в прежней позе на стене и удовлетворенно наблюдал за ними.