С минуту, пока оседала пыль, мальчики вглядывались в глубину подземелья. Но на лестнице было сумрачно, а дальше и вовсе темно. Оттуда тянуло сыроватым прохладным воздухом.
Держа над головой горящий свечной огарок, Федя первый двинулся вниз. Миновав последние ступени, оказались в подвале. Василид зажег свечу и укрепил ее на выступе стены.
Аджин разочарованно свистнул.
Вдоль неоштукатуренных, почерневших стен просторного подвала валялись лишь кучи хлама, среди которого можно было разобрать треногую скамью, деревянную ступку с пестом, тоже деревянным, дырявый чугунный котел, глиняный кувшин, заткнутый деревянной пробкой.
Заглянув во все углы и не найдя ничего интересного, друзья собрались возле кувшина.
— Может, в нем и есть золото? — спросил Василид. Федя благоразумно промолчал, а Аджин отозвался:
— В нем золота не больше, чем в моем кармане.
Федя с трудом наклонил кувшин. Ничего похожего на звон не донеслось из его глубины.
Аджин взял камень и несколькими ударами расшатал пробку. Василид поднес к отверстию свечу. На две трети кувшин заполняла густая тягучая масса золотистого цвета. Аджин сунул в нее палец, потом лизнул его.
— Мед! — сообщил он.
Но Феде было сейчас не до меда.
В стене, противоположной от лестницы, начинался узкий, как щель, проход, но уже в метре от начала он был завален обрушившимся сводом. Федя приглядывался к нему.
Мальчики присели кто где. Да, ничто не вознаградило их за труды: о кладе они знали сегодня не больше, чем в тот день, когда приступили к раскопкам. Неловкое молчание затягивалось.
Федя поймал на себе сочувственный взгляд Василида и спросил с неестественным воодушевлением:
— Ну, когда дальше будем копать?
Аджин, растянувшийся в блаженной позе на куче тряпья, взглянул на Федю снисходительно, как на больного.
— Что-нибудь другое спроси, душа моей души. Я не дурак, чтобы еще из-за одного кувшина столько времени тратить.
Но у Феди еще теплилась надежда. Он указал на заваленный проход:
— А вдруг каких-нибудь, два метра и отделяют нас от настоящего клада. Как ты думаешь, Василид?
Послушник смутился — очень не хотелось огорчать друга.
— Сейчас нет времени работать: отцу Георгию нездоровится, нельзя его оставлять.
— Не огорчайся, дорогой, — снова заговорил Аджин. — Ты же не колдун, чтобы найти то, чего нет.
Федя закусил губу.
— Ну, домой пойдем, — сказал, поднимаясь, Аджин. — За золотом после с ишаком придем.
В молчании они подобрали инструменты, загасили свечи и поднялись наверх. Федя шел последним.
За то время, что они провели в подземелье, вокруг все изменилось. Горы затянуло зловещей сизой мглой. В небе время от времени погромыхивало. С севера тянуло холодным ветерком.
— Дождь будет, — сообщил Василид, — надо поторапливаться.
Аджин, усмехнувшись, отозвался:
— Сейчас такое, дорогой, будет, что никуда торопиться не надо.
Словно в подтверждение его слов, на мгновение тусклый зеленоватый свет озарил все вокруг и страшный удар грома, обрушившийся с небес, заставил ребят пригнуться.
— Господи, Илья Пророк! — вскрикнул Василид. Он упал на колени. Федя с Аджином втянули головы в плечи.
Налетел холодный ветер. Он хлестнул по деревьям и, сорвав с них последние листья, засвистел среди ветвей. Тучи, одна чернее другой, бурлили в небе и почти касались вершины Святой горы. Мрак сгустился еще больше, его то и дело прорезали вспышки, вслед за ними оглушительно взрывался гром. На глазах у мальчиков молния ударила в склон соседней горы, и стоявшее на нем одинокое дерево разом вспыхнуло.
Еще минуту спустя полил дождь. Его потоки все уплотнялись и наконец слились в сплошную стену от земли до неба. Мальчики стояли под каменным навесом, но ветер, метавшийся среди развалин, то и дело швырял в них щедрые брызги. Рясу послушника вздувало выше головы.
— Бежим в подвал! — вскричал Аджин. — Даром мы, что ли, его откопали! — Он бросился к лестнице, за ним Федя и Василид.
В подвале теперь было куда теплее и тише, чем наверху.
— Здесь нас никакой Афы[42] не достанет, — сказал Аджин. Друзья сняли верхнюю одежду и развесили ее по стенам сушить. Возбуждение, вызванное неистовой бурей, подняло у всех настроение. Снова засветили оставленную свечу.
— Давайте мед есть! — воскликнул Аджин. Не дожидаясь согласия ребят, он бросился вверх по лестнице и, спустя немного, принес в котелке дождевой воды и очищенную от коры палку. Палку он разломил на три части и две протянул друзьям.