– Я передумал, – искренне веселая ухмылка обнажила если не все, то две трети зубов точно. Наверное, этого стоило ожидать. Не выдержав, Базиль завопил, отпихиваясь от него руками и ногами, пока тот не поймал запястья и не прижал над головой, а ноги под коленями обвили щупы, резко разводя. Пленник был готов зареветь, едва ли второй раз в жизни.
В скользкий проход уперся уже не щупалец, а крупная головка члена. Всем телом Аморе прижался к мальчику, явно наслаждаясь этой близостью, по шее заскользил длинный язык, забираясь потом чуть ли не в ухо с шепотом:
– Если ты не расслабишься, то я порву тебя щупальцами. Мне разницы нет, а тебе?
Подавив всхлип, Базиль перестал сжиматься и зажмурился, отворачиваясь. Невыносимо, мерзко. Когда узкое отверстие начало ощутимо растягиваться от напора плоти, он не издал и звука, крепко закусив губы. Казалось, еще немного, и что-то там треснет, но острое болезненное ощущение слегка притихло, когда член начал проникать уже в глубину. Скользко, и потому будто бы легко, но с силой преодолевая естественное внутреннее сопротивление.
Аморе внимательно наблюдал за пленником, отмечая изменяющуюся реакцию – из упрямого молчания прорвалось громкое охрипшее дыхание, как у мучающегося болями хворого человека. Базиль явно пытался успокоиться, но выступившие слезы его выдавали. Вкусные весьма слезы – Аморе не удержался и слизнул их. Пожалуй, если сейчас обращаться с ним поаккуратнее, то можно использовать потом еще несколько раз, уж слишком любопытный попался экземпляр. В этом году улов у поселения будет просто царский, как и великолепие эмоций, так сдерживаемых жертвой. Сейчас особо хотелось, чтобы он закричал, застонал, издал звуки погромче, чем эти судорожные вздохи, поэтому остаток длины Аморе просто вставил одним толчком, довольно выдохнул от приязненных ощущений.
Успокаивать, давать надежду, а потом брать через сопротивление и боль – каждый раз это просто пир чувств, жаль, что он бывает лишь единожды в год.
Все же сдавленно вскрикнув, мальчик задрал голову, смотря на стены, на потолок, куда угодно, но не на того, который имел его, как какую-то девку. Наверное, он бы смог свыкнуться с ощущениями, если бы тот остановился хотя бы ненадолго, позволив собраться с мыслями и отдышаться, но Аморе просто вдалбливался в него короткими сильными движениями, вжимая в обволакивающие тело щупальца. Хлюпающие звуки исходят из них, или изнутри с каждым столкновением тел? Змеи заскользили по телу, потираясь. Обвили бедра, щекоча чувствительную тонкую кожу с внутренней стороны, сжали талию и кончиками терли затвердевшие соски. Несмотря на боль, было еще странное что-то – почти приятное тянущее чувство в паху от каждого движения крупного члена, растягивающего и растирающего внутренние стенки. Смешиваясь, все это могло бы свести с ума, Базилю уже даже не хотелось кричать – только тихо, беспомощно всхлипывать. И, кажется, монстра это заводило лишь сильнее.
От резкого переворота набок мальчик открыл рот в выдохе, и между губ тут же проскользнул толстый щупалец, явно намекая на повторный минет, но на этот раз скользящий гораздо активней и в такт учащающимся толчкам в зад. От смены положения проникновение стало будто бы терпимей, во всяком случае, уже не вызывало такой боли, вот только в спине приходилось прогибаться так, что заныла поясница. И все же Базиль закричал, когда острые зубы впились в его плечо, задергался и подавился брызнувшей в рот массой, а внутрь, в кишку, щекочуще излилось что-то похожее.
– …Извини, – отстранившись, Аморе почти со стыдом взглянул на цепочку проколов на плече пленника. Глухо застонав, мальчик в ответ крепко укусил щупалец, и тот быстро выскользнул с клокочущим звуком. – Ну как?
Базиль что-то пробурчал.
– Я не расслышал, – парень озадаченно склонился.
– Я сказал, что более мерзкой вещи быть не может! – на этот выкрик потратилось последнее дыхание. Аморе медленно выпрямился.
– Вот как.
– Х-ха? – Базиль растерянно поперхнулся, когда щупальца вздернули его, подвесив в воздухе за пояс, руки и ноги. Наверное, отстраненно подумалось ему, на ноги встать было бы невозможно, даже если бы его отпустили. Даже сейчас, без опоры, чувствовалось, как они дрожат, и как стекает по внутренней стороне липкая белесая масса, так же, как и по руке стекает кровь с предплечья. В растянутое отверстие без особого сопротивления проникло средних размеров щупальце, а за ним уже с усилием протолкнулось второе, отчего мальчик задрожал и попытался сжаться, чтобы вытолкнуть их, но получил лишь бурное извивание внутри, от которого все тело напряженно вытянулось в струнку. Это отличалось от предыдущего секса мягкостью, аморфностью, но и большим объемом. Опять потянуло что-то в паху, заставляя мошонку сжаться.
– Твое тело возбуждается, но ты нет. Пожалуй, мы побудем вместе еще пару недель, – Аморе развел руки, позволяя щупальцу-«вешалке» накинуть на него плащ. – Я тебя научу.
Трудно собраться с мыслями, когда эта скользкая гадость скользит внутри, несимметрично и неровно. Какая-то из них уплотнилась и заполнила его еще одним изливом слизи, тут же вытекшим на бедра. На пару секунд получив передышку, Базиль все же сумел спросить:
– Чему?
Предвкушающий желтый прищур.
– Разумеется, получать удовольствие от этого.
========== Рассвет ==========
Утреннее море всегда особенно холодное, когда уже и вода отдала за ночь последнее тепло, и солнце еще не начало пригревать. Далекие вопли чаек, плеск волн, и больше ни звука, если не считать шороха щупалец из пещеры, но он сливался с шуршанием воды по песку.
И Аморе ворчал, с явной неохотой идя по липнущему к ногам песку. Край плаща волочится следом, а капюшон закрывает лицо, лишь падающие на ключицы белесые пряди выдают нечеловечность существа.
– Долго ты там? – рявкнул он, но не слишком грозно. Наверное, если бы он крикнул громче, то сорвал бы голос – настолько чувствовалась в интонациях привычка шептать, свойственная жителям пещер.
– Сколько понадобится!
Базиль почти до шеи скрылся в воде, смывая с себя накопившуюся слизь. Его слегка шатало от волн, но все равно стоять здесь было удобнее – на суше ноги сразу подкашивались.
«Чтоб тебе рыба попалась больная», – пробормотал он деревенское ругательство. Кровь на укусе уже запеклась, но рану пощипывало в соленой воде. В таком состоянии точно не убежишь, да и некуда в этой небольшой бухте, в которую открывалась сквозная пещера с другой стороны. Теоретически можно попытаться уплыть, но, представив, как щупальца затягивают под воду и имеют в отместку прямо там, Базиль поморщился. Да и вообще – он был готов умереть еще недавно. Базиль больше не существует для остальных людей. Так не все ли равно? Стоит получать удовольствие от того, что осталось.
– Почему ты сам не идешь в воду? – крикнул мальчик, не сдержав любопытства. Уж слишком осторожно этот парень ходит по берегу, отходя от набегающих волн.
– Мне хватает залива в пещере, – ответил тот негромко, Базиль едва его услышал. Рядом с головой вынырнул кончик щупальца – видимо, они тоже купались. Извившись, опять пропал под водой, устремившись куда-то вглубь. Как объяснил Аморе, щупальца какой-то частью находятся в море, постоянно охотясь и принося рыбу через подводные пещерные ходы. Все же этот монстр оказался затворником, но почему он порой гуляет по людному берегу, позволяя себя видеть?