Стайка чаек уселась на камни в нескольких шагах от берега, дружно загалдев. Из-за режущих уши воплей Базиль не сразу расслышал то, что крикнул Аморе.
– …берег!
– Что? – мальчик вытянул шею, пытаясь расслышать, но Аморе лишь чертыхнулся и махнул рукой. В тот же миг вокруг лодыжки обвился щуп и дернул мальчика под воду, бесцеремонно таща на сушу. Базиль едва успел закрыть нос и рот ладонями, но все равно был вытащен на берег захлебнувшимся и кашляющим водой.
– Ты чего?
Аморе поддал ладонью ему по затылку, заставив повернуться к морю.
– И что тут тако… – он умолк на полуслове, рассмотрев нечто серое среди водной ряби. Из-под воды неторопливо появлялась голова, потом шея и плечи. Грязно-белые волосы свисали блестящими (будто от слизи) прядями, сероватая кожа и желтые глаза – почти Аморе, вот только взгляд и пасть более хищные. В этом существе было гораздо меньше человеческого, чем в хозяине пещеры.
Плечо Базиля сжала ладонь, когда гость вынырнул по пояс и помахал им.
– Это мой брат, – ровно проговорил Аморе, подняв руку в ответном приветствии. Помотал головой и указал на горизонт. Гость недоуменно растопырил уши-плавники, исчерченные зелеными полосками.
– Обычно я отдаю мальчиков ему или другим из семьи. Люди вкусные, а дети особо полезны. Нежное мясо, – все так же спокойно продолжал парень. По коже Базиля пробежались мурашки, так обыденно это звучало.
– И меня?
Аморе удивленно взглянул на него.
– Я же говорил, что хотя бы две недели. Я не отдам тебя сейчас.
– Сейчас не отдашь? Ты сильно меня взбодрил, – Базиль мысленно разозлился на себя за то, что так рано расслабился. Странный фетиш Аморе на изнасилование успел выветриться из головы и сейчас вновь резанул память. Чем дальше, тем страннее, но даже сейчас Аморе выглядит безобидным, разве что слишком серьезным.
– Посмотрим, – коротко ответил тот. Эмоциональность его будто смыло водой. Но тут же, сложив ладони рупором, он заорал, как смог: – В этом году ничего не будет! – и закашлялся. – Ненавижу кричать.
Гость нырнул, напоследок шлепнув несимметричным хвостом по воде. Видимо, съеденным Базилю не быть. Может, его постигнет участь того «героя», как знать.
– Его раздражает, когда я говорю, как человек, – пробурчал Аморе, дернув капюшон за края и прикрывая лицо от налетевшего ветра.
– Твоя семья тебя не любит? – Базиль пытался найти причину внезапно омрачившегося настроения парня.
Тот удивленно взглянул на него.
– Конечно, любит. Это же семья.
– Тогда в чем дело? – зачем он вообще это спрашивает. Хотя при этих словах что-то внутри кольнуло завистью. Наверное, семья Базиля уже готовится к свободной жизни с наследством, больше не удерживаемым несовершеннолетним владельцем.
Аморе замялся.
– Представь, что ты родился без ноги. Или с утиным клювом. Твоя семья будет любить тебя любым, но каково тебе было бы находиться среди них? – наконец глухо проговорил он. – Чувствовать свою ущербность, быть обузой. У меня не будет пары, я не смогу достойно продолжить род, мне даже трудно самостоятельно охотиться. Я выживаю только благодаря моим «муравьям».
Резко развернувшись, он пошлепал к пещере. Пара вылезших на берег щупалец бесшумно поползла следом. Спохватившись, Базиль вскочил на ноги, кое-как стряхнул с себя песок и нагнал его.
– Ты себя недооцениваешь.
– М? – не останавливаясь, тот чуть обернулся.
– Ты наводишь ужас на целый поселок, просто живя здесь. Могу поспорить, никто из твоей семьи так бы не смог. Они же все рыбы? Они могут только плавать и шлепать хвостами, – Базиль снисходительно усмехнулся, разведя руками. Незаметно покосился на спутника – как тот отреагирует?
– Думаешь, мне нравится жить рядом с людьми и наводить ужас? – кисло поинтересовался Аморе. – Может, я тоже хотел бы шлепать хвостом.
– Но ты ведь сюда пришел когда-то.
– Да я отсюда и не уходил, – войдя в темноту пещеры, он откинул капюшон и довольно зажмурился, вытянул руки вверх. – Я был здесь всегда. Моя мать родила меня здесь, и я никогда не отходил далеко. Она боялась, что ребенок будет необычным, и оказалась права. Но ее все равно убили, когда обнаружили меня. Решили, что я дитя дьявола, и попытались – только представь себе – утопить! – сухой смех отразился от скалистых стен. Потревоженные щупальца сползли вниз и обвились вокруг ног Аморе, будто домашние кошки. Наклонившись, он погладил тугие змеиные петли.
– Они скрыли меня, и люди подумали, что я пропал, утонул. Наверное, лет через двадцать они уже и забыли, что когда-то оставили здесь женщину, связавшуюся с нечистым, и ее ребенка. Вот тогда я и вышел в первый раз.
– Ты жил с щупальцами? – в голове мальчика не укладывалось, как такое возможно.
– Они приносили еду, грели в холода, и через некоторое время я начал понимать, что они хотят, что думают. Они начали понимать, что думаю я. Через несколько лет мы будто стали одним целым, – Аморе чуть постучал по виску. – Люди не понимают их. А я смог. Видимо, наследственность помогла. Морской народ общается совсем не так, как люди, он говорит не голосом, а головой.
– То есть любой может приручить такие штуки?
– Нет. Брат говорит, что у щупалец сильные мысли. Они будут подавлять хвостатых, и все получится наоборот. Моя тупая человечность впервые мне помогла. В общем… – он с нежностью осмотрел высокие своды пещеры. – Это мой дом, и никуда я не денусь. Такие, как ты, долго здесь не проживут, поэтому я даже не надеюсь на долгий срок. Ты быстро издохнешь, Базиль, – опять смех, но будто уже наигранный.
– Ты странный, – мальчик проигнорировал последнее заявление, не сочтя этот факт пугающим. Смех прервался. – Ты все равно сильнее всей своей семьи, но продолжаешь строить из себя урода-изгнанника в пещере. Ты просто боишься выходить наружу, потому что считаешь себя слабаком, и, знаешь, ты и есть слабак.
Пара секунд безмолвной паузы, и поперек тела мальчика обхватил щуп, вздернув и подвесив в воздухе. Лицо оказалось почти вплотную к лицу Аморе, весьма, кстати, разозленному.
– Ну-ка повтори, мелкий.
– Корчащий страдальца слабак. Любой бы мечтал оказаться на твоем месте и быть крутым сильным монстром, – фыркнул куда-то в сторону Базиль.
– Я? Монстр? Спасибо, вот и ты меня столь мило обозвал, – Аморе запустил пальцы в волосы, драматично откинув голову.
– Ты слышишь только то, что хочешь слышать, да? – Базиль устало обмяк. Просто повисеть в таком положении тоже приятно, он часто висел так на качелях, когда никого не было поблизости. Да и телеса змеи куда мягче деревяшки.
Аморе промолчал, меряя раздраженными шагами широкое пространство пещеры. Наблюдая за ним, мальчик не сразу ощутил, как щупальца недвусмысленно поползли по телу, и прямо туда тоже. Перехватили под бедрами, устраивая в воздухе поудобнее, сжали запястья за спиной. Недовольно задергавшись, Базиль ухитрился пнуть ближайший, но тот, извернувшись, надавливающе потер между ягодиц, отчего мальчик вздрогнул.
– Может, не надо?..
– Что не надо? – отвернувшись к стенке, Аморе всем своим видом высказывал возмущение невежливостью гостя.
– Меня… щупальцами, – стихающим голосом пробормотал мальчик, ощущая, как загораются щеки. От совсем не грубых, даже ласковых прикосновений по всему телу ощущения были совсем другие, непохожие на вчерашний испуг и боль. Тонкий щупалец обвился вокруг члена, скользко потираясь, еще один вокруг шеи («Неужели придушит?»), и кончиком прошелся за ухом, щекочуще и неожиданно приятно.