— Спокойно, милиция! — закричал подбегающий Алексей, а Богданов успел перехватить левую руку, занесенную для удара.
Увидев форму Усов замер, но по нему было видно, что от удара по повисшему на руке Соколову он ещё окончательно не отказался.
— Что Вы на меня накинулись! — крикнул Усов, — вон этих любителей покурить лучше держите.
— Совсем что ли охренел, — подал голос поднимавшийся из сугроба Кожухов, — мы с тобой в отделе ещё побеседуем о том, как руки распускать.
— В каком ещё отделе? — растерялся Усов.
— Уголовный розыск, майор Кожухов, — представился вылезший из сугроба, — а это вот на руке у тебя висит капитан Соколов.
— И что теперь? Вы же первые на меня напали, — Усов никак не мог понять, что происходит.
— Усов Андрей Павлович, это ты будешь? — продолжил майор.
— Да, я.
— Ну, тогда у нас к тебе несколько вопросов будет. Но для начала давай пройдём к тебе в квартиру.
На пороге неожиданных гостей встретила женщина лет тридцати. Поняв, что её сожитель пришёл домой в сопровождении целой группы милиционеров, она заволновалась. Квартира была двухкомнатная, но мебель была только в одной большой комнате. Куда все и прошли. Усов в окружении Алексея и Богданова сел на единственный диван, женщина встала напротив них, а Кожухов и Соколов встали на выходе из комнаты.
— А что случилось то, что произошло? — затараторила женщина.
— А Вы кто, собственно будете? — спросил Кожухов.
— Я? — женщина задумалась на несколько секунд. — Я, Старостина Марина Викторовна, — продолжила она уже дрожащим голосом.
— И кем же Вы приходитесь Усову Андрею Павловичу?
— Ребята, это жена моя, — вмешался Усов.
— С ребятами ты во дворе в футбол будешь играть, а сейчас помолчи пока! — повысив голос сказал Кожухов. — Повторяю вопрос, кем Вы приходитесь Усову Андрею Павловичу, — казалось, что майор сейчас просверлит растерявшуюся женщину взглядом на сквозь.
— Ну, я практически его жена, мы скоро поженимся, — отведя взгляд, тихо проговорила женщина.
— Значит, сейчас Вы просто сожительствуете с этим гражданином? — и майор указал на Усова.
— Хорош, командир, осади коней! Что на Маринку наехал? Говорят же тебе, что скоро распишемся, — Усов опять попробовал отвести огонь на себя.
— Ладно, с Вами, Марина Викторовна, мы ещё позже поговорим на эту тему. А теперь ты, наш любовник герой, расскажи-ка, где ты был 17 февраля, в воскресенье?
— А с какой такой радости я должен Вам рассказывать где я был? Сначала Вы мне расскажите, что случилось, и с чего это вы ко мне в квартиру вломились?
— Авария в этот день была, — подхватил разговор Соколов, — грузовая машина с места ДТП скрылась, и по описанию уж очень она похожа на твою рабочую.
— Ну, так бы сразу и сказали бы, — стало заметно, что Усов сразу же повеселел, услышав причину визита милиционеров, — а то руки давай сразу крутить. Моя машина ещё с 14 февраля в гараже на приколе стоит, движок у неё стуканул.
— А ты что делал 17 февраля? — спросил Кожухов.
— Я то, что делал? — Усов задумался, — ну так воскресенье же было, ты сам же сказал, а это значит, что часов до четырёх я дома был, вон ремонт в ванной делаю. А потом к мужикам в гараж пошёл. Там посидели. Ну и потом обратно домой вернулся.
— Кто из мужиков может подтвердить, что ты вечером с ними сидел? — не давая подумать Усову, спросил Кожухов.
— Кто может подтвердить? — переспросил Усов и задумался. — Ну так Санёк был, он у нас нового ЗИЛа получил. По этому поводу то и собирались.
— Ещё кто?
— Механик наш Коль Колич был. Вован был, он на ГАЗоне, как и я ездит. Сторож наш, Петрович, ещё заходил. Что мало разве? Я же сказал, моя машина на приколе стоит.
— Это мы ещё проверим, а пока мы осмотрим квартиру. Вы Усов оставайтесь здесь, с нашими сотрудниками, а Марина Викторовна покажет нам, что у Вас есть в квартире, — распорядился Кожухов.
Старостина ещё находилась в стадии испуга, и на слова майора никак не отреагировала.
— Марина Викторовна, Вы слышали, что я сказал? — пришлось погромче сказать Кожухову.
— Да, да! Я сейчас всё Вам покажу. Но у нас тут особо то и смотреть не чего, мебель есть только в этой комнате, другая комната пустая. Мы там ещё даже и ремонт не начинали делать. — С этими словами Старостина вошла в другую комнату, вход в которую был из зала, где сейчас все собрались.
Зайдя в неё, Кожухов и Соколов действительно увидели, что осматривать в ней нечего, комната была пуста, и только с потолка свисала на проводе одинокая лампочка.