— Ну, понятно — понятно, — виновато заговорил Песков, как если бы сам был застукан.
— Ты присядь, подожди минутку, пока я собираюсь…
Виктор сел напротив и внимательно следил за руками Егора, пока тот соединялся с бионогой, будто готовился быть санитаром. Морщился, не замечая себя, как если бы съел несъедобное и его вот — вот стошнит.
— Готово! — поднялся Бис, застёгивая китель.
— Слава богу! — признался Песков. — Мне чуть плохо не стало!
— Я видел…
Оба в голос рассмеялись.
— Эй, Кибо, ебальники завалили!
Оба, также в миг, умолкли. Будто за окном бабахнуло и все прислушались: где, и будет ли ещё?
— Это он нам? — прошептал Песок удивлённо.
— Это он мне, идём, — сказал Бис. — «Кибо», это мой позывной.
Забравшись в машину, Виктор открутил оба окна.
— Сейчас артиллерия частенько работает, так что я теперь даже музыку не включаю, чтобы слышать, что вокруг. И не пристёгивайся, — проинструктировал он, — чтобы в случае чего быстро выбраться…
Егор кивнул, не возражая.
— Как тебе город? — спросил Песков, оказавшись на широкой улице.
Егор на секунду стушевался, почему — то сначала пожав плечами:
— Похож на курортный в межсезонье… Но, иногда напоминает аккуратное кладбище — цветы, памятники, тишина… из посетителей — старики и вояки…
— Это ты точно подметил! Но людей осталось много, ты это зря… Люди здесь — главное! Гражданские здесь — своего рода вариант сопротивления! Какой был бы смысл защищать пустой город без людей?
— Согласен, — кивнул Бис приятно удивлённый таким взрослым взвешенным заключением. — Давай только сразу на почту, позвонить надо срочно домой…
— Какую ещё почту?! Держи! — протянул Песков мобильник. — Сейчас станцию вай — фая найдем, чтобы сигнал был нормальный — отсюда только так звонить можно, пока без всяких префиксных кодов! Набирай пока номер!
Егор без труда, на память, набрал номер телефона. В действительности, номеров, которые Егор помнил было два — Катин и генерала Рябинина. Знал их на память — тренировал её таким образом. Записывать два десятка последовательных цифр, присвоенных абоненту, в специальную книжку или блокнот не было никакого смысла. К тому же Егор давно не пользовался мобильником — звонил редко, из таксофонов, да, и кому было звонить — даже разволновался, когда услышал в трубке стон длинных гудков; вышел на улицу.
— Здравия желаю, товарищ генерал! — почти шепотом произнёс он. — Это я, Егор!
— Егор, дорогой, ты?! Ну, слава богу, жив, бесов сын! — несознательно сказал Рябинин, как иной раз отзывался о нём ещё в штабе группировки войск, в Ханкале, распрямляясь над оперативной картой. — Какого чёрта, не на связи! Опять за старое — режим радиомолчания соблюдаешь?! Сейчас — мобильники у всех под рукой! Тебе он на кой чёрт?! Селфи делать?!
— Не завёл ещё мобильника, Владимир Лукич, — стал оправдываться Егор. — Звоню с чужого… Не было возможности завести…
— Ладно… — закончил наконец Рябинин тираду, — …извини! Наверняка, времени у тебя мало. Говори: где ты? как устроился? какая помощь нужна? Рассказывай! У вас уже война вовсю? Или опять брешут в телевизоре?..
— Да, какая война, Владимир Лукич?! Зачатки нового феодального строя… Устроился нормально, в батальоне «Восток» я…
— В чеченском?!
— Нет, батальон местный…
— Кто комбат?
— Ходарёнок командует… Нормально всё, товарищ генерал!
— Нормально? — повторил генерал. — Помощь требуется?
— Нет, спасибо! Звоню — отметиться, что всё в порядке.
— Ну, хорошо! Будь на связи, пожалуйста, понял? И, давай, береги себя!
— Понял, товарищ генерал, — сказал Егор напоследок.
Он стряхнул телефонной трубкой, точно сбросил звонок. На сердце стало теплее и спокойнее, будто поговорил с матерью и отцом, о которых боялся думать и потому не звонил, чтобы не беспокоить стариков. Катя никогда не переставала поддерживать с ними связь, даже после расставания с Егором, и — он был уверен, что — так было лучше.
Егор вернулся в машину с угасающей улыбкой на лице.
— Дозвонился? — спросил Виктор, заметив на лице радость.
— Дозвонился.
— Отлично. Теперь пожрём?
— Пожрём.
Они сели в ближайшем кафе, сразу заказали чаю, и попросили меню.
— Егор, давно хотел спросить… — имея тайный страх оказаться таким, как Егор, ввиду ухудшения военно — политической ситуации на Донбассе и соглашаясь со сложившимся почти за сорок лет локальных войн стереотипом: «пусть лучше сразу убьют», Виктор поинтересовался, — …тяжело жить на протезах? Танцевать на них, правда, можно, как лётчик из фильма, Мересьев?