Ликвидациями специальное подразделение занималось, а технику для него одиннадцатый отдел готовил: и зонтик с ядовитыми шариками в острие, и инфразвуковой депрессатор, и патроны с "Вэ-Икс", да мало ли что еще! Не до всех, конечно, добирались, но уж если уцелел какой гад, то всю жизнь сидел на территории военной базы, носа не высовывал за охраняемый периметр и дрожал, каждый день дрожал: а вдруг и здесь достанут!
Так что альтернатива была определенная: или служи честно, получай медали, выслугу, пенсию, или ждет тебя бесславная смерть, а в лучшем случае - жалкое существование. На всех, а на потенциальных изменников особенно, такая определенность здорово действовала!
И вдруг подразделение "Л" расформировали: незаконно, оказывается, приговор суда исполнять на чужой государственной территории!
- Вот целки, етить их мать! А предавать - законно! - выругался Верлинов, пряча в свой сейф невостребованный инфразвуковой депрессатор, выполненный в виде авторучки.
Через несколько минут после включения эта штука заставляет человека выброситься из окна или полоснуть бритвой по венам. Какой-то гадюке повезло...
И повылазили изменники поганые из своих щелей: книжки пишут, по телевизору выступают, интервью дают... Идейными борцами прикидываются: я, дескать, против коммунизма боролся... А скольких ты, сука, нелегалов провалил? Сколько доверившихся тебе людей за решетку отправил? Сколько отпугнул от сотрудничества? Насколько авторитет российской разведки подорвал?
А как теперь молодые сотрудники работать будут, имея такой пример перед глазами? Вот они, предатели - в центре внимания, сытые, прикинутые по последней моде, сребреников хватает, семьи к ним выпустили, все в ажуре. А ты корячься за зарплату да за жалкие суточные в валюте, напрягай жилы, рви нервы, начальство вербовок требует, а дел с тобой никто иметь не хочет, шарахаются люди, как от вшивого бродяги, и с тебя же за это шкуру спускают... Так, может, тоже перекинуться?
Вот такие разговоры идут последние годы во всех осколках Системы, причем почти открыто, чего раньше среди конспиративных и осторожных чекистов не только не водилось, но даже и представить было нельзя.
И в одиннадцатом отделе настроения такие же, как везде. Генерал Верлинов, понятно, с подчиненными на скользкие темы не беседовал, но когда в своем кругу оказывался, разговор с чего угодно на болезненные проблемы переходил.
- Знаете, когда окончательный развал начался? 13 ноября девяносто первого, - покачиваясь в плетеном кресле, говорил Верлинов. - Тогда в Грозном майора КГБ убили, Толстенева. Накануне по Центральному телевидению показали - мол, задержан за шпионаж, его будет судить народ... И зарезали как барана - горло перехватили, вены... А мы смолчали.
- Я не молчал. - Высокий сильный человек с волевым лицом лениво раскачивался в гамаке. - Написал рапорт с планом: звено штурмовых вертолетов, два отделения "Альфы", батальон спецназа ВДВ - и все! Криминального образования на территории России сейчас бы не было. Но я уже свой поджопник после августа получил, и мое вяканье никого не интересовало...
Бывший командир группы "Альфа" Карпенко повернулся на бок, подпер голову рукой и закусил травинку.
- Потому послали роту пацанов срочной службы, вроде бы подыграли черным...
- А им все время подыгрывали, - сказал начальник управления "Т" генерал Борисов. - Главный-то чечен где заседал? Чрезвычайное положение Президент объявил, а парламент отменил.
- Кто же так ЧП объявляет? - презрительно скривился генерал-лейтенант Черкасов, начальник военной контрразведки. - Его, знаете, как надо объявлять?
Черкасов лежал на диванчике, развалившись, но сейчас сел и обвел взглядом присутствующих. Заканчивался ноябрь девяносто третьего, компания друзей собралась на даче Верлинова и расположилась в зимнем саду среди елочек, лимонных кустов и тропических пальм.
- Сообщают, например, в семь утра, а с двух часов ночи на перекрестках танки стоят, стратегические объекты солдатами контролируются, усиленные патрули на улицах. А все зачинщики уже арестованы, главные, может, с собой покончили, может, просто исчезли бесследно. И новая власть уже имеется из числа оппозиции, лояльной к Центру. И эта новая власть борется с мятежниками, наводит порядок, а мы ей, естественно, помогаем.
И в этом случае ни один парламент президентского решения не отменит, пусть там двадцать чеченцев заправляют. Потому что победителей у нас любят и поддерживают!
- Стратег! - улыбнулся Карпенко, но улыбка получилась печальной. Надо было тебе поручить эту акцию.
- Зачем мне? Если бы Язов и Крючков не сидели в "Матросской Тишине", они бы сделали как надо!
- Нашел героев! - хмыкнул Верлинов. - Чего же они в августе облажались?
- Да потому, что сейчас все лажаются. - Борисов нахмурился. - И в октябре все облажались. Кто меньше облажался - тот и победил. Знаешь, есть поговорка: "Игра была равна - играли два говна".
- И чем все кончится? - Карпенко вновь перевернулся на спину, провисая тяжелой фигурой почти до пола.
Вопрос повис в воздухе.
Из кармана широких адидасовских штанов Борисов извлек сигареты, щелкнул диковинной зажигалкой, прикурил и, перегнувшись в кресле, поднес огонек Верлинову.
- Попробуй, потуши.
Верлинов дунул - раз, другой, третий... Набрал полную грудь воздуха и мощно выдохнул. Маленькое пламя шумело, но не исчезало.
- Интересно... Ну-ка, дай взглянуть...
- Все разворуют и дернут за кордон, - меланхолично сказал Борисов, передавая зажигалку. - Бандитизм захлестнет страну. Придет "сильная рука" и введет военный коммунизм.
- А дальше? - Верлинов экспериментировал с зажигалкой. - Забивать миллионы "лишних ртов" мотыгами, как красные кхмеры? Тут круговая спираль, она раскаляется, а газ идет сквозь...
Борисов развел руками.
- Может, и так.
- И кого это устраивает? - спросил Карпенко, обращаясь к свисающему с ветки зеленому лимону.
- Того, кто может набивать карманы, жрать в три горла, драть баб и ничего не бояться. Он постоянно воспламеняется. Ты сдул, а новая порция горит.