- Знаете, что армейские генералы творят? - Черкасов встал. Единственный из присутствующих, он имел заметное брюшко, но майка открывала еще крепкие бицепсы и могучие плечи.
- Танки, грузовики, самолеты продают. Оружие - вагонами! Контрабанда...
Черкасов оборвал себя на полуслове:
- Чего я вам рассказываю...
- Вот они и раскачались через сутки. Точнее, дали себя раскачать. И выкатили танки на прямую наводку, - сказал Борисов. - А значит, им дадут возможность и дальше греть руки.
- Они же не задают идиотских вопросов. - Верлинов в очередной раз щелкнул зажигалкой. - Например: может ли быть одним из руководителей России человек, чьи дети выехали в другую страну и чей внук - гражданин другого государства? Будет ли он в полной мере заботиться о России и о россиянах, если у него есть запасная позиция - за бугром? Да, надежность воспламенения очень высока... На этом принципе можно изготовить карманный огнемет...
- И жирные армейские генералы не надоедают информациями о зарубежных счетах высоких должностных лиц, - произнес Черкасов. - Кстати, эти счета плохо увязываются с верой в счастливое будущее России.
- К тому же если люди не воруют вместе со всеми, то они недовольны, а следовательно, ненадежны, - сообщил Карпенко лимону.
Борисов хмыкнул.
- Совсем не воруют?
- Уход, конечно, тоже воровство, - согласился Карпенко. - Но за последние сорок лет таких фактов наберется не более полутора десятков. Один случай взяточничества - негодяй расстрелян. Да пять эпизодов казнокрадства - каждому дана оценка. Согласитесь, у нас жесткий внутренний контроль, и все это знают. А потому на общем фоне наша Система выглядит безгрешной. И потому неуправляемой.
Карпенко ногтем поскреб лимонную кожуру и, балансируя на раскачивающейся сетке, потянулся ее понюхать. Сделать так мог лишь очень тренированный человек.
Надо отметить, что и остальные присутствующие излучали не только властную уверенность привыкших командовать людей, но и чисто физическую мощь, достигаемую многолетним накачиванием силы и неоднократным успешным ее применением. Все были в спортивных костюмах и кроссовках, кроме Черкасова, у которого верхнюю часть наряда составляла обычная хлопчатобумажная майка белого цвета. И лица у генералов госбезопасности выражали суровость характеров, решимость и умение идти напролом. У Карпенко нос перебит, левая бровь пересечена белой полоской зажившего шрама, у Борисова и Черкасова деформированные уши борцов и "набитые" костяшки пальцев.
Пожалуй, только Верлинов выпадал из общего ряда: тонкие черты, интеллигентные манеры, мягкая улыбка, словно научный сотрудник, изрядно позанимавшийся в молодости спортом.
Он продолжал увлеченно изучать зажигалку. Карпенко расслабленно распластался в гамаке, гипнотизируя зеленый лимон, Борисов вставил голову в пушистую елочку и глубоко дышал, Черкасов возбужденно ходил по мраморной дорожке - от стеклянной стены к небольшому бездействующему фонтанчику и обратно.
Между диваном, гамаком и плетеным креслом стоял круглый столик с бутербродами, водкой "Смирнофф", узкой бутылкой "Белого аиста" и итальянским вермутом, но выпить успели только по рюмке. Когда начался серьезный разговор, интерес к спиртному прошел.
- Значит, Система разрушается целенаправленно и злонамеренно, что идет во вред интересам России, - сформулировал Верлинов и внимательно осмотрел собравшихся. - Так?
- Так.
- Так.
- Точно.
- И если мы будем молча смотреть на происходящее, то крах ждет не только нас, но и страну в целом. Так?
- Кончай тянуть, - прогудел Черкасов. - Что ты заладил: так да так...
- Если заснять нас на пленку, то получается классическая картина: "Заговор с целью захвата власти", - мягко улыбнулся Верлинов. - Но лично я ничего не собираюсь захватывать и власть мне, извините, на хер не нужна.
- Ты это для микрофонов, что ли? - Черкасов иронически улыбнулся. Тогда говори громче и отчетливей!
Карпенко и Борисов тоже улыбнулись. Но у всех троих улыбки были несколько напряженные.
- Для микрофонов, - то ли обиженно, то ли удивленно повторил хозяин. - Ну-ка, достаньте свои переговорники...
Генералы зашевелились. Не только для удобства и непринужденности хозяин переодел их в спортивные костюмы и не случайно сам переодевался в их присутствии. Одежда, личные вещи, оружие были заперты в шкафу гостевой комнаты вместе с возможными "жучками", "клопами", "кассетниками". Доверие - категория абстрактная и должно подкрепляться конкретными мерами безопасности. С собой каждый взял лишь систему экстренной связи с дежурными подразделениями своих служб. Маленькая пластиковая коробочка со стандартным содержимым и механизмом самоуничтожения, исключающим какие-либо переделки. С ней руководители спецслужб не расставались никогда.
Все достали переговорники, хотя у Карпенко быть его не должно: при увольнении они сдаются, да и связь держать вроде не с кем...
- Мой не работает, - удивился Борисов.
- И мой...
- Ты нас вредными лучами травишь? - спросил Карпенко.
- Не такие уж они вредные, - ответил Верлинов, отметив, что напряжение собеседников исчезло. - Но говорю я не для микрофонов, а для вас. Я не собираюсь лезть в политику...
- Не торопись, Валера, не торопись, - добродушно сказал Борисов. Зажигалку себе возьми, дарю. А насчет власти... Наша задача - не дать Систему развалить. А если нас попросят, доверят, то почему отказываться?
- За зажигалку спасибо, Слава, интересная штучка. Но у тебя что-то со слухом. Я не ставлю целью захват власти. А вот обеспечить безопасность российских граждан считаю себя обязанным. И способствовать наведению порядка. И ликвидировать на территории России бандитские образования вроде Чечни. Тем более что возможности для этого есть...
- А чего ты их сразу не трахнул в девяносто первом? - Карпенко пружинисто сел, уперевшись ногами в зеленую траву.
Верлинов молча показал вверх - в стеклянную крышу, над которой серело мрачное осеннее небо.
- Решают-то там. К тому же в последние годы меня от этого дела отодвигают. Говорят, оружие такой мощности должно использоваться не безопасностью, а военными. У вояк своя сейсмологическая служба. А оперативное использование осуществляют грушники.