— Любопытные моменты видны в будущем этого человека, Госсейна, но картины проходят через... хотя, пожалуй, ни один предсказатель не сможет их ясно разглядеть. Но я знаю, что он будет вас искать. Не пытайтесь предотвратить это. Он обнаружит ваше имя в списке пассажиров «Президента Харди» и удивится, что не видел вас там. В конце концов, это укажет ему, что вы на Венере. Сейчас мы находимся в парке нижнего города Нью-Чикаго.
— Как? — Джанасен огляделся с изумлением.
Он увидел только деревья, затемненные кусты и водопад. Там и сям неяркий свет отбрасывал тусклые отблески, но не было и намека на город.
— Эти венерианские города, — сказал Фолловер, — не имеют аналогов во всей галактике. Они индивидуально спланированы и застроены. Здесь все бесплатно: пища, транспорт, постройки — все!
— Что ж, это все упрощает.
— Не совсем. Теперь венерианцы знают о существовании разумных существ на планетах других звезд. После недавнего нападения они, вероятно, приняли меры предосторожности. У вас есть неделя или около того. За это время Госсейн должен вас найти.
— И что после этого? — поинтересовался Джанасен.
— Пригласите его к себе и дайте ему вот это.
Предмет пролетел, мерцая в темноте белыми вспышками. Он упал на траву и лежал, сверкая, как зеркало в солнечном свете.
— Она не будет такой яркой днем, — сказал Фолловер. — Помните, вы должны передать ее Госсейну в вашей комнате. Итак, какие вопросы?
Джанасен осторожно наклонился и поднял сверкающий предмет. Это было что-то вроде пластиковой карточки. Она была гладкой, как стекло. На ней была надпись, слишком мелкая, чтобы ее можно было прочесть невооруженным глазом.
— Что он должен сделать с этим?
— Прочесть текст. Джанасен нахмурился.
— И что тогда произойдет?
— Вам это знать не обязательно. Вы должны только выполнять мои инструкции.
Джанасен задумался и мрачно произнес:
— Вы только что сказали, что мы должны рискнуть. Но получается, единственный, кто рискует, это я.
— Друг мой, — сказал Фолловер непреклонно, — уверяю вас, вы не правы. Давайте не будем спорить. Еще будут вопросы?
«Фактически, — подумал Джанасен, — я никогда не интересовался пустяками».
— Нет, — ответил он.
Наступила тишина. Фолловер начал таять в туманном воздухе. Джанасен так и не уловил момента, когда призрак полностью исчез. Но вскоре он понял, что остался один.
Госсейн взглянул на «карточку», затем на Джанасена. Наглость этого человека заинтересовала его, поскольку давала возможность приглядеться к его характеру. Джанасен явный солипсист. Свою неврастеничность он прикрывает важной позой, которая, впрочем, зависит от того, будут более сильные люди выносить его дерзость или нет.
Их встреча с глазу на глаз проходила в типично венерианской обстановке. Они сидели в комнате, открытые двери которой выходили в сад с цветущими кустами. Комната была со всевозможными удобствами, включая автоматическую подачу пищи, электронное устройство для приготовления еды, которое освобождало от необходимости иметь кухню.
Госсейн изучал мужчину враждебным взглядом. Найти Джанасена оказалось не очень сложно. Несколько межпланетных переговоров, разрешенных в последние дни, быстрый опрос роботов-регистраторов в отелях вывели его на след.
Первым заговорил Джанасен.
— Организация жизни на этой планете заинтересовала меня. Я никак не могу привыкнуть к идее бесплатной пищи.
Госсейн неприветливо произнес:
— Вы бы лучше говорили по делу. То, как я с вами поступлю, полностью зависит от того, что вы мне расскажете.
Смелые голубые глаза задумчиво смотрели на него.
— Я расскажу вам все, что знаю, — наконец сказал Джанасен, пожав плечами. — Но не из-за ваших угроз.
Просто я не собираюсь скрывать ничего о себе или еще о ком-либо.
Госсейн ожидал подобных слов. Этот агент Фолловера будет счастлив прожить еще лет пять, но при этом сохраняя уважение к себе. Однако Госсейн ничего не сказал, и Джанасен начал свой рассказ. Описывая свои отношения с Фолловером, он казался искренним. Внимание призрака он привлек, будучи на секретной службе Великой Империи. Он слово в слово пересказал разговоры с Фолловером о Госсейне. В конце он прервался и вернулся к прежней теме.
— Галактика, — сказал он, — полна разнообразнейшими идеями, но я никогда не слышал, чтобы они воплощались и приносили какой-нибудь результат. Я пытаюсь понять, как действует неарис... не...
— Называйте это ноль-А.
— ...как действует ноль-А. Но видимо эта философия основана на сознательности людей, а в это я не могу поверить.
Госсейн не ответил. Обсуждать этот предмет было глупо, поскольку здесь не обойтись несколькими словами. Если Джанасен заинтересовался, он может пойти в начальную школу. Собеседник понял его настроение и снова пожал плечами.
— Вы уже прочитали текст на «карточке»? — спросил он.
Госсейн ответил не сразу. «Карточка» состояла из химически активного, но безопасного материала, скорее всего абсорбента. Тем не менее, это был необычный предмет, очевидно, последнее достижение галактической науки. Он не собирался спешить с этим.
— Этот Фолловер, — сказал он наконец, — точно предсказал, что я буду спускаться в том лифте в девять двадцать восемь.
Поверить в это было трудно. Фолловер был не только не с Земли, но и не из Солнечной системы. Существо из далекой галактики обратило внимание на Гилберта Госсейна. И увидело его определенное действие в определенное время. Об этом говорил рассказ Джанасена.
Точность пророчества ошеломляла. Это делало «карточку» особенно ценной. Со своего места он видел текст, но не мог разобрать слов. Он наклонился ниже. Но надпись оставалась слишком мелкой.
Джанасен подал увеличительное стекло.
— Надпись можно прочесть только через лупу, — сказал он.
Госсейн колебался, но поднял карточку и внимательно рассмотрел ее. Он подумал, что это возможно переключатель, активизирующий какой-то большой механизм. Но какой?
Он окинул взглядом комнату. Когда он входил сюда, то «запомнил» ближайшие электрические розетки и проследил, куда идут провода. Некоторые тянулись к столу, за которым он сидел, и обеспечивали энергией встроенную кухонную машину. Он поднял взгляд.
— Мне кажется, мистер Джанасен, — сказал он, — что вы собираетесь покинуть Венеру или на корабле, или с помощью искривителя пространства. Я намереваюсь отправиться с вами.
Джанасен с любопытством посмотрел на него.
— Вам не кажется, что это может быть опасным.
— Да, — сказал Госсейн с улыбкой, — да, может быть. Они замолчали.
Госсейн настроил карточку на одну из «запомненных» зон и одновременно подал сигнал на чувство страха или сомнения. Если эти чувства появятся у него, карточка немедленно телепортируется из комнаты.
Такая предосторожность была недостаточной, но все же давала какой-то шанс.
Он сфокусировал стекло над текстом и прочитал:
«Госсейну:
Искривитель пространства имеет замечательное качество. Он питается электрической энергией, но не проявляет необычных свойств даже во включенном состоянии. Этот прибор встроен в стол, за которым вы сидите. Если вы прочтете дальше, то тут же попадете в сложнейшую западню, когда-либо созданную для конкретного человека».
Пришло ли чувство страха, он не помнил. Дальше была ночь.
IV
Детский мозг с недоразвитой корой фактически не способен к проницательности. Ребенок неизбежно делает неверные оценки. Многие из этих ложных суждений обусловлены тем, что нервная система находится на «бессознательном» уровне. Они могут быть перенесены в зрелость. В результате мы имеем «хорошо образованного» мужчину (или женщину) с инфантильными реакциями.