Странно, но даже в ресторанах, где до этого отдыхал Тадеус, ничего подобного и близко не было. Традиционно за банкетом дела не обсуждались — беседа шла в мирном русле разговоров о семье, отношениях, о тех, кто «женился — родился — умер». На 40 человек набралось порядочно общей родни, чьи истории волновали практически каждого из членов Совета. Ведь не ровен час — и вместо старого лорда сможет приехать сын, зять или, на худой конец, дочь.
Чуть позже вся компания переместилась в общий зал, пустой в плане мебели, сдержанный в отделке и тонах. Идеально белые стены, как и потолок, ничем не были украшены. Светло-серый плиточный пол пестрел лишь подушками: шелковыми, яркими, с бахромой, кисточками и без. Центр комнаты, словно венец творения, украшала статуя, вырезанная и огромного куска дымчатого кварца, изображающая богиню и повелительницу разума Итрайю, держащую в руках кубок познания, вырезанный из другого камня — агата.
Рассевшись по наиболее удобным местам, лорды с минуту сидели молча, после чего в зал вошел Омид — старейший из сонма управленцев.
— Приветствую, уважаемые, — сухо сказал он. — Рад вас видеть, приятно встретиться со старыми друзьями. Дела семейные мы уже обсудили, теперь давайте потрудимся на благо нашего народа.
Белый шум затих: лорды перестали ерзать по подушкам, вслушиваясь в обращение старейшего. Омиду было около 70 лет — и он браво держался, не сдаваясь перед трудностями, нервами текущей службы обществу и времени. Работоспособности этого управленца мог позавидовать любой из присутствующих, энтузиазм старейшего граничил с фанатизмом, а свое дело он знал хорошо. В ясном уме и светлой памяти.
— Сегодня на повестке, — продолжил лорд. — Распределение оппозиционеров, обсуждение сроков электрификации и, конечно же, наработки обороны. Завтра обсудим другие животрепещущие вопросы. Меня больше всего интересует последний пункт, но начнем по порядку. Итак, прошу, у кого сколько людей на обмен?
Начали традиционно с правого края.
— Тридцать пять человек.
— Двенадцать.
«активировать калькуляцию?»
— Да.
Диалоговое окно свернулось, оставив в углу обозрения цифру с нарастающим итогом. Одобрили и Мартин, и Тадеус.
Омид записывал. После чего на том же листе делал пометки, когда каждый из лордов высказывал свои пожелания по поводу требуемых рабов: нужды, количество и возможность содержать.
Мартин на этот раз отказался — что толку с рабов? Отучать их саботировать дела муторно, хлопотно и далеко не факт, что вообще получится. То ли не успевали конвоиры делать это в Ерл-Хаунде, то ли рабы упрямые попадались, но каждый пятый заканчивал свои дни в темнице, угасая, без возможности хоть как-то быть полезным.
Странные они, эти оппозиционеры. Работа для них, видите ли, позорна, знаний на качественное и осознанное управление не хватает, зато каждый уверен — перейди город под его начало, всё расцветет и будет лучше, наивные. Ага, конечно же. Люди, которые так и не повзрослели. Мартину было их жаль.
Возможно, лорд даже мог поверить, что их недооценили, но результаты простейших тестов зачастую показывали переоценку рабом своих сил и ума.
Вечер прошел в привычной деловой обстановке. Споры и мнения, сухие выводы, все прилично, за исключением Толли. Тот, как и всегда, хотел забрать себе как можно больше, а отдать — поменьше. Тадеус давно подозревал этого мрачного типа в склонности к неприкрытому садизму, опять же, со слов отца и коротких личных встреч, теперь наследник фамильного замка Ерл-Хаунд убедился окончательно. На Толли не действовали формальности, а заученная фраза «Я научу их любить работу» была железным аргументом против любого вопроса.
Второй день прошел более продуктивно: после доклада Мартина, который выбрал время выступления одним из последних, Совет лордов разбился на два противоположных лагеря. Одним идея того, что на их планете появится новый город, с которого можно будет беззастенчиво брать технологии, нравилась. Другие же, боясь обжечься и более реалистично подходящие к вопросу торговли, сопротивлялись. Унылое собрание заиграло новыми красками. Лорды наперебой пытались выразить и аргументировать личное мнение. Лишь малая доля была категорично против, не желая признавать плюсов сотрудничества. Остальные же либо поддерживали, либо с опасением старались вызнать все остальные вопросы.
Обсуждение перенесли на следующий день, даже Омид согласился, что в таких решениях горячку пороть нельзя. Совещание отложили до утра. Сам старейшина, видя неоднозначную реакцию, взял ситуацию в свои руки, в приказном порядке предлагая покинуть зал для совещаний и пройти на ужин, «который вот-вот остынет».
За ужином, когда все вернулись к обмусоливанию текущих дел, Омид позвал Мартина в кабинет. Двое удалились, в то время, когда остальные упоительно обгладывали кость, брошенную старейшим — хитрый лорд вновь поднял вопрос о переделе территории и расширении сфер влияния.
Голоса утихли, как только за Мартином и Омидом закрылись массивные двери кабинета.
— Я так понимаю, уважаемый, мы здесь неспроста, — начал разговор Де-Шенн.
— Естественно, просто так ничего не бывает, — подсевшим голосом ответил Омид. — Мне интересно, не найдется ли покупателей среди торговых гостей на мои излишки?
Мартин задумался. То, что старейший откровенно начал торговать своим влиянием, было прискорбно. Но ведь должны же быть хоть какие-то плюсы от долгого правления?
— Омид, я буду сбывать вархузу не за деньги, неужели я не настолько доходчиво объяснял на сборе?
— Знаю, — Омид заложил руки за спину и начал прохаживаться по кабинету. — Но считаю очень несправедливым, что вашему городу все отдадут на блюдечке, да еще и из первых рук. Предлагаю разделить наиболее выгодные сектора.
— Каким образом? — Мартин подозревал, что старейший уже все распланировал и решил взять самое «горячее».
— Я бы хотел взять сферу производства оружия, — Де-Шенн на этом моменте мысленно присвистнул. — А что ты так смотришь? Думаешь, мне никто на ушко не шепнул, что твои приблудные гости разделались с тьеггалами на раз-два?
— Такое оружие мы не сможем делать, просто не хватит мощностей, — попытался вразумить Мартин.
— Мне все равно, если есть возможность ЭТО купить или создавать что-нибудь подобное — я хочу забрать эту отрасль целиком и полностью под себя. Сам знаешь, рудников возле моей вотчины более чем достаточно.
«Не спорьте с ним, соглашайтесь» — интерфейс мигнул раскрытым сообщением от Роса.
Лорд на секунду задумался. У них уже есть план? Если да, то он должен быть в курсе. Природное занудство кричало о том, чтобы расспросить этих вентрийцев хорошенько, но времени не было. Омид выжидающе смотрел на собеседника.
— Идет, — Мартин протянул руку, Омид ответил.
— Надеюсь, это останется между нами, — старейший перешел на шепот. — Учти, отрасль производства оружия целиком и полностью моя. Ни с кем делиться я не буду даже в перспективе.
Мартин совсем приуныл, понимая, что это одна из ключевых и прибыльных сфер. Но что он сам мог предложить остальным? Дымные пороховые шашки, которые разрываются так, что можно и самим подорваться по неосторожности? Мушкеты, после первого выстрела которых еще стоит выжидать, пока рассеется вонючее облако, сквозь которое ничего не видно?
А ни-че-го. Не жили хорошо, не стоит и начинать.
Мартин, конечно, сам перед собой лукавил. Он прекрасно знал, что земляне не обойдут вниманием ни его город, ни семью.
— И ещё, — добавил старейший. — Хотел прислать тебе с гостинцами Лиану. Очень хотелось бы, чтобы Тадеус с ней…подружился. Ладный парень у тебя растет.
А вот это уже перебор. Страшненькая дочь Омида была притчей во языцех. Далеко не всегда мужчины брали в жены красавиц. Эта же особа отличалась на удивление коротким умом и дрянным характером. Насколько слышал Мартин, старейший приглашал лучших матушек и воспитателей, но обычные методы применительно к Лиане были неэффективны. Усилия будто бы проваливались в огромную черную бездну, не давая отдачи.