— Поглядите на этого пса. Еще рассуждает, — возмутился Пыпин. — Ишь, начитанный какой! Да я этих грамотеев всю жизнь камнями гонял!
Я заметил, как сконфуженно покраснел Толик Слонов. Видимо, он еще недавно точно так же относился к животным.
Маша хотела возразить Пыпину, но вовремя вспомнила, что со взрослыми спорить нельзя, и промолчала. Но, к счастью, сам Аркадий, увлеченный изучением улицы, пропустил обидное замечание Пыпина мимо ушей.
Но все равно мне, Маше и Толику стало неловко за поведение Пыпина. Хотя его поступок можно было отчасти понять. Если мы не остановим этого болтуна, нам придется надолго застрять на планете Скромной.
— Кто-то что-то сказал? Или мне просто послышалось? — рассеянно спросил пес, не прекращая своих наблюдений.
— Видите ли, Аркадий, мы спешим, — сказал я ему. — Нам пора домой, на Землю. Нас ждут дела. Да и вас, конечно, ищут ваши хозяева.
— Как? Разве я не на Земле? Я попал в иную цивилизацию? Вы это хотели сказать? — поразился Аркадий. — Тогда вы меня разочаровали. От иной цивилизации я большего ждал. Сравните ее с картинками в книгах. Или вы не любите научно-фантастическую литературу?
И спаниель вызывающе сощурился, надеясь втянуть нас в долгий спор.
— Извините, но иначе нельзя, — сказал я псу и, нагнувшись, взял его за ошейник.
— Отпустите меня! Что за фамильярность? Стоит встретиться с незнакомым человеком, как он тут же норовит взять тебя на руки! Я об этом читал! — запротестовал Аркадий. — Я понимаю: я теплый, пушистый, меня приятно гладить по шерсти и против. Но, пес меня подери, вас много, а я один. И тем более не ваш кот. Не приучайте меня к чужим рукам. Не балуйте! — завопил Аркадий и машинально потерся головой о мою ногу.
— Ну, если хотите, оставайтесь здесь. А мы должны вернуться домой, вежливо ответил я и отпустил ошейник.
— Нет уж, и я с вами. Я ведь о чем? Чтобы вы уважали мое самолюбие. Мы — коты — очень самостоятельный народ. Для нас независимость превыше всего. Ну разве что чуть выше кусок свежего мяса, — пояснил Аркадий, успокаиваясь. — И еще. Только уж, чур, вместе так вместе. Не оставляйте меня в беде. Кто знает, может, злой пес до сих пор караулит меня у подножия.
Я пообещал свое покровительство, и мнимый кот взошел на верхний лист бумаги. За ним последовал Пыпин, а я задержался с Машей и Толей, чтобы отправить их домой. У нас все было готово к возвращению, и добрые ребятишки могли уже не волноваться за нашу судьбу.
— Иван Иванович, а можно мы вернемся вместе с вами? — попросила Маша, глядя на меня серьезными ясными глазами. — Мы будем вести себя дисциплинированно. И не займем много места. Лично я и вовсе воздушная, потому что нахожусь во сне.
— А собственно говоря, какая вам разница? — удивился я, еще ничего не понимая.
— Иван Иванович, для нас же это будет здорово! Это же такая честь! — воскликнул Толик.
— Иван Иванович, это же будет иметь для нас, детей, огромное воспитательное значение. Представляете: рядовой человек, то есть вы, совершает невероятное. Это очень поучительно, — пояснила Маша, давая понять, что, несмотря на то, что я не подумал об этом сам, мой авторитет для нее все равно остался на очень высоком уровне.
— Ну, если так, тогда прошу на наш бумажный мост, — сказал я, сразу согласившись с резонными доводами Маши.
Мы кое-как разместились на верху бумажной колонны, и я под прощальные возгласы собравшихся скромняг осторожно вытащил из-под ног верхний листок. Планета Скромная тотчас отдалилась от нас, потерявшись среди россыпей звезд, а мы дружной, тесной группой начали свой путь к Земле.
— Так вот я про пса, который меня караулит, — нарушил молчание спаниель и, проделав замысловатые движения лапой, пояснил: — Это я протер воображаемые очки. Запотели… Так вот, про пса. Странная логика: если у человека есть хвост, я имею в виду нас, кошек, то каждый пес считает своим долгом вцепиться в него зубами.
Я понял, что здесь его ничем не остановишь, придется терпеть до самой Земли. Но пространные рассуждения спаниеля Аркадия были прерваны раньше, чем я предполагал. На двадцатой страничке нашу компанию сильно тряхнуло, бумажный мост закачался, накренился под нами, изогнувшись дугой.
— Дети, сейчас же марш на Землю, — сказал я, балансируя на ускользающей из-под ног бумаге. — А вас, надеюсь, можно теперь взять за ошейник? — спросил я собаку, которая, как заправский кот, выгнулась дугой и зашипела на невидимую опасность.
— С превеликим удовольствием. Ваша рука теперь мне кажется весьма надежной, — ответил спаниель и, не дожидаясь, сам подставил шею с красивым ошейником.
— А я что? Хуже всех? — обиделся Пыпин.
— Пожалуйста! Держитесь за меня, — разрешил я великодушно.
Он вцепился в мое плечо, и бумажный мост тотчас рухнул, развалился на отдельные листочки. Мы полетели в черную бездну.
В последний момент я увидел замешкавшихся, как мне показалось, Машу и Толика.
— Маша! Сейчас же проснись! Подъем! — закричал я, удаляясь к звездам.
— Я перейду в другой сон! Где вы можете мне присниться? — откликнулась Маша.
— Пока это тайна и для меня самого!.. Толя, а ты должен немедля взять и перенестись на Землю! — крикнул я уже издалека.
Толя что-то крикнул в ответ, но я уже не слышал и не видел. Мы летели в бездонном космосе. Пыпин висел на моем плече, а рядом, раскинув уши, планировал спаниель.
— Ах, — сказал Аркадий. — По-моему, я уронил свои воображаемые очки. Мы не могли бы вернуться за ними?
— К сожалению, это не в наших силах, — ответил я.
Спаниель вздохнул и сказал, ободряя меня:
— Ничего, я придумаю себе другие. Модные. Правда, к тем я привык. Они хоть и несовременные, но очень удобные были очки. Да, ничего не поделаешь, сурова правда жизни. И вообще… — он хотел развить свою мысль пошире, но нас подхватило притяжение большой звезды и понесло на ее поверхность.
Нам угрожала гибель от столкновения с твердью. Но тут нашу троицу заметила другая хищная звезда и, перехватив своим невидимым щупальцем — притяжением, потащила к себе.
Опомнившись, первая звезда напрягла все свои гравитационные силы и снова повлекла нас к себе. Однако и вторая звезда не собиралась расставаться с добычей. Между космическими гигантами завязался упорный поединок. Мы, крепко сцепившись, летали между ними, словно теннисный мячик. У нас захватывало дух, и пес то и дело со сладким ужасом восклицал:
— Ух ты!
Я понял, что этот матч может длиться бесконечно, если мы сами не выйдем из игры, и, уловив при счете 15:15 удобный момент, изловчился и связал притяжения звезд крепким морским узлом.
Пока соперники, войдя в азарт, старались перетянуть друг дружку, я придал нашей компании небольшое ускорение, выбросив в космос гребень, которым расчесывал бороду, и мы устремились к крошечной планете, которую мне уже удалось присмотреть.
Когда звезды опомнились и бросили нам вдогонку все свои силы гравитации, мы были уже далеко. Их мощи хватило только на то, чтобы задержать наше падение на поверхность планеты. Благодаря этой нечаянной услуге, наш мирный десант приземлился медленно и спокойно, точно нас бережно опускал широкий купол парашюта.
Почувствовав под ногами твердую основу, мы разомкнули объятия, скреплявшие нашу компанию, расправили онемевшие мышцы и огляделись. Нас окружал жизнерадостный пейзаж. Над головой синел купол атмосферы, которой можно было дышать. В зеленых кущах пели птицы, а понизу шелестела трава.
— И все же ни с чем не сравнить интеллектуальную тишь городской квартиры, — пробормотал Аркадий, почесывая задней лапой за ухом.
— А по мне нет ничего лучше пыльной улицы, с темными подворотнями, конечно, — пробурчал Пыпин.
Я больше всего любил уютный ют, на котором можно после вахты выслушать от других и рассказать самому не одну правдивую и вместе с тем необычайную историю.