Но мне так и не удалось высказать вслух свое личное мнение.
По воздуху пронеслось легкое дуновение, и перед нами возник Толик Слонов.
— Наконец-то я вас догнал, — сообщил он, отдуваясь.
— И это перед началом учебного года! — с горечью сказал я, стараясь не смотреть на Пыпина, чтобы не видеть его торжества.
— А что нам учебный год? Подумаешь! Нам ничего не стоит его пропустить, ответил за Толика Пыпин.
Толик растерянно оглянулся, словно надеялся увидеть Машу и найти у нее одобрение.
— А Маше теперь мы не нужны. Она теперь видит другой, сладкий сон, — ехидно сказал Пыпин и допустил ошибку.
— Неправда. Она ищет сон, где можно встретиться с нами, — твердо, к моей неописуемой радости, возразил Толик. — Иван Иваныч, не сердитесь на меня. Пока вы в беде, мне бы ни один содержательный урок на пользу не пошел. Вот я взял и перенесся к вам. Правда, не легко это было сделать, потому что вас бросало из стороны в сторону. И каждый раз я опаздывал на какой-то миг. А Маше будет еще трудней. Уж очень сложный выбрала она способ передвижения.
— Ладно уж, но только чтобы ты наверстал пропущенные уроки, — проворчал я, скрывая свое удовлетворение, чтобы Толик не возомнил себя совсем образцовым ребенком.
После короткой педагогической дуэли с Пыпиным я предложил осмотреть незнакомую планету, которой — кто знает! — может навсегда суждено стать нашим домом. Мы обогнули рощу кудрявых веселых деревьев и увидели человека с кларнетом, который строил из музыкальных звуков дом.
Его кларнет был набит музыкой. Прямо-таки удивительно, сколько ее помещалось в этой тоненькой трубочке. Музыкант-строитель уже воздвиг стены и крышу и теперь украшал окна и карнизы затейливым узором. Вот он нажал на клапан кларнета, и из узкого раструба выплыла славная затейливая мелодия. Музыкант взял ее кончиками пальцев и аккуратно повесил над крыльцом.
— Дом из музыки?! — изумленно воскликнул Толик. — Неужели такое бывает?
Музыкант обернулся на его голос и, ничуть не удивляясь нашему появлению, сказал:
— Как видишь, бывает. Но только у нас, на планете Чуднóй. У нас, на Чудной, все бывает.
— Но разве в нем можно жить? Он же развалится от первого ветра! — не унимался Толик.
— Конечно, развалится, если не верить в то, что он будет стоять вечно. Но если верить, в нем можно жить, как в настоящем доме. Очень уютном, разумеется, — ответил музыкант и улыбнулся мне, приняв меня за человека, который знает Всё!
Однако, к его чести, нужно сказать, что я на этот раз уже слышал о том, что существует такая планета, куда съезжаются разные чудаки.
— И кому нужен такой дом? Здесь даже не побьешь как следует окна, — хмуро произнес Пыпин.
— А зачем окна бить? Впрочем, если вам хочется, разбейте. Я сделаю новое стекло, — любезно предложил музыкант.
— Спасибо, но мне так неинтересно, — обиделся Пыпин.
— Но что ни говорите, дома на книжных картинках все равно красивее этого, — решительно вмешался Аркадий.
Я с тревогой подумал, что пес сейчас же ударится в пространный монолог. Но за домом послышалось чье-то бормотание, и из-за угла вышел смуглый полуобнаженный человек в набедренной повязке и чалме.
— А сейчас ступишь левой ногой, — говорил он себе. — Вот видишь, я угадал. Я же предвидел, что так и будет… О, да у нас гости! — сказал он музыканту, увидев нас.
— Знакомьтесь: мой сосед. Он считает себя прорицателем, — представил его музыкант.
— Да, да, я могу предсказывать будущее. Сейчас вы убедитесь в этом сами. Я кое-что предскажу себе на самое ближайшее будущее, и это обязательно сбудется.
Он поправил чалму, сосредоточился и произнес потусторонним голосом:
— Ты пойдешь вон в ту сторону и непременно споткнешься вон о тот камень, и прорицатель указал на заметный камень, лежащий посреди тропы, по которой мы только что пришли к музыканту.
— Ну, иди же, иди. Почему ты стоишь? — сказал он себе.
И все получилось, как и предсказал прорицатель. Он пошел по тропинке и споткнулся о камень.
— Ну что я вам говорил? — спросил он торжествующе.
— А почему вы не перешагнули через камень? Вы же знали, что на тропинке лежит камень, — удивился Толик.
— Да потому, что не мог. Если б я не споткнулся о камень, вы бы подумали, что я никакой не пророк, а просто мелкий мошенник, — возразил прорицатель, покраснев.
— Ну, если вы на самом деле пророк, тогда, может, скажете, что нас дальше ждет? Неужели новые неприятности? — спросил Аркадий. — С тех пор, как меня привезли на дачу, неприятности сыплются на мою голову одна за другой.
Прорицатель почесал затылок, сдвинул чалму на лоб и неуверенно сказал:
— Я думаю, теперь все будет хорошо.
— Учтите, я кое-что читал об оккультных науках, — предупредил пес. — Ну, может, не в прямом смысле читал, а только видел на картинках, но тем не менее… — Он провел лапой перед глазами и пояснил: — Это я надел очки. Новые, в красивой овальной оправе… Так вот…
Но Аркадию в этот день не везло. Едва он углубился вновь в свои рассуждения, как его тут же опять прервали очередные очень серьезные события. Планета Чудная вдруг заходила ходуном, запрыгала, словно была яблоком на дереве и это дерево трясли.
Мы все повалились с ног, и я, падая, увидел, что здешнее Солнце, только что ласково светившее над планетой, скачет по небу, будто резиновый шар. Атмосфера, окутывавшая Чудную, местами съехала от тряски, как одеяло, открыв черный космос, усеянный звездами.
И среди звезд творилось что-то невообразимое. Ошалевший Скорпион ужалил Змееносца, и тот с перепугу забрался в чашу Весов. Потревоженный Кит ударил хвостом, и Пегас, сорвавшись с привязи, помчался через небесный свод, подняв по дороге Лебедя. Тот задел крылом струны Лиры. Их звон разбудил дремавшего Дракона. Взбудораженные гончие Псы кинулись на обеих Медведиц. Мрачно закаркал Ворон. С тяжелым топотом, поднимая серебряные брызги, побежал по Млечному Пути Единорог.
Глядя на эту панику, я понял, что со Вселенной приключилась беда!
Тряска затихла так же внезапно, как и началась. Мы поднялись на ноги и увидели печальную картину. Вокруг нас лежали поваленные деревья, от дома из музыки осталась кучка покареженных нот. И Солнце теперь напоминало опавший мяч, из которого частично вышел воздух.
Мы начали утешать музыканта, уверяя его, что он построит себе новый дом и лучше прежнего.
— Спасибо, друзья, спасибо вам за теплое слово, — растроганно ответил необычный строитель. — Новый дом я построю из целой симфонии. Это будет не дом, а дворец. И вы, если пожелаете, можете жить вместе со мной. И даже ваша собака… А где, кстати, она?
Мы тоже заметили, что пес куда-то исчез, и собрались было приступить к поискам его, но в это время зашевелился холмик из поломанных нот, и из-под него осторожно вылез Аркадий.
Он сел на задние лапы, провел передними перед мордой и сокрушенно покачал головой.
— Ну вот, опять разбились очки. Причем совершенно новые, — пожаловался Аркадий и с упреком посмотрел на прорицателя. — А вы, между прочим, утверждали, что все отныне будет хорошо.
— Значит, перед таким явлением природы отступил даже мой магический ум, ответил прорицатель, сокрушенно разведя руками.
— А что бы это могло быть? — спросил Толик Слонов, проявляя похвальную любознательность.
Но этого никто не знал. Кроме меня. Люди даже не подозревали, какая страшная опасность нависла над нашей Вселенной.
А я сразу — случайно, разумеется, — понял, что произошло.
— Друзья! Наша старая добрая Вселенная стала игрушкой в руках у ребенка, — сказал я и, видя недоверие на лицах своих слушателей, пояснил: — Все объясняется просто. Вселенная, в которой мы живем, на самом деле является игрушечным волчком. Его подарили мальчику Пете, там, в другой Вселенной. А наши галактики — это не что иное, как молекулы, составляющие основу веществ, из которого сделана игрушка.