- Там осталось немного меня.
- И там Илюша.
- Я поеду в Кулич, а не к нему.
- Мы уже почти сделали твои документы для Фиджи. Что тебе делать в Куличе?
- Хочу увидеть беременную подругу. Она скоро выходит замуж.
- Ты уверена?
- Я вернусь очень скоро. Ты даже не успеешь соскучиться.
- Это вряд ли. Без тебя и Дэнчика то в Москве вообще мне нечего делать.
- Думай о Фиджи.
- Что-то я больше о них думаю, чем ты.
- Я просто не показываю виду. Чтобы выглядеть невозмутимой, недосягаемой, хладнокровной.
- И когда ты собираешься?
- Завтра.
Вечером ей захотелось перечитать один из своих детских рассказов.
Страх
Из своего детства я лучше всего помню, как мы всей семьёй, вместе с коллегами дедушки речниками, выезжали на катере отдыхать на берега Дона. Я до сих пор помню эти растущие прямо в воде тополи, и их отражение на поверхности было ещё живописнее, чем на самом деле; цаплей, которые, стоя на одной ноге, когда мы проплывали мимо них, пытались от страха изображать деревья; холмы на другой стороне берега, сплошь покрытые полевыми цветами и зелёной, как мякоть киви, травой. Когда я на катамаране заплывала в этот лес на воде, я чувствовала себя самым счастливым человеком в мире. Ведь тополиный пух падал на поверхность и будто покрывал летний пейзаж в отражении на воде снегом. Я крутила педали, и плеск воды смешивался с карканьем ворон. Катамаран словно стирал картину на воде, а после рисовал её снова. Практически никто не заплывал в это место.
Восхитительная первозданность царила вокруг. Хотелось вечно оставаться здесь. Если существует рай, то я хотела бы, чтобы он выглядел именно так.
Один раз, во время такого отдыха на природе, я вплавь отправилась на прогулку, где с двух сторон росли камыши. Это был уже не Дон, а маленький, впадающий в него водоём. Плыть в ту сторону было очень легко: течение само несло меня вперёд. Я проплыла метров сто, а потом развернулась назад. И тут со мной чуть не случился несчастный случай. Так как я начала грести руками, но не сдвигалась с места. Я барахталась как рыба в ведре у рыбака, но ничего не менялось. Мне было восемь лет. Я жутко испугалась. Даже находясь в воде, я чувствовала, как мурашки покрывают мою кожу. Я захлёбывалась водой. Будто из-за своего страха я разучилась плавать. Но орать во всю глотку и звать на помощь я не стала. Хотя меня наверняка услышали бы или мама, или дедушка или его коллеги. Мне не хотелось показывать свою слабость. Я всегда была своеобразным ребёнком. Я пыталась показывать свою самостоятельность. Я в тот момент думала, что утону, но не стала кричать. Или просто подалась панике и не могла напрячь голосовые связки. Я так не пугалась, ни когда за мной гналась огромная злая немецкая овчарка, хотя тогда мне было на год меньше, и я успела запрыгнуть на высоченный каменный забор, ни когда меня ударило током на крыше нашего сарая: я тогда тряслась и светилась вся целиком, а после просто упала вниз. Я даже не рассказала об этих происшествиях маме.
В тот момент я боялась как никогда в жизни, барахтаясь и плывя против течения. Ещё минут двадцать назад я наслаждалась местом, похожим на рай, а сейчас захлёбывалась водой, но не звала на помощь.
Но вскоре ко мне вернулось самообладание. Я, наконец, повернула направо и проплыла три метра к ближайшему берегу. Я поразилась, как я не додумалась до этого раньше. Страх парализовал, судя по всему, мой мозг.
Я вышла на берег. Кругом рос жёлтый сухой камыш. Я со злости сбила несколько левой рукой и заревела. Ну как можно было не понимать, что нужно свернуть направо, поперёк течения, и дальше дойти пешком! Дети. Что с них спросишь.
Заключение
В городе Кулич-на-Дону ценят долгие и крепкие отношения: поэтому мэр здесь не меняется уже двадцать четвёртый год. «Бьёт, но зато свой - родной», - шутили горожане.
В Куличе есть все условия, чтобы спиться, но пить куличевцам некогда - нужно вставать к восьми на работу, а летом в огороде ещё возиться.
Птицы, когда летом на юг улетают, обычно не возвращаются, думают: «А шо там делать?» Но Жанночка Листьева была птица сентиментальная. Она снова вернулась в родной город. Место, где ничего не менялось. Жанна снова увидела знакомые мухоморы из тазиков во дворе у соседей и бабочек из машинных шин.
«Хоть что-то в этом мире остаётся неизменным», - в очередной раз повторила она, подойдя к калитке своего дома. Её приветливо встретил пёс Моська. Она достала ему из кармана пару печенек.
- Скучал по мне? Знаю, что и без меня тебя здесь кормят.
- Явилась - не запылилась, - поздоровалась с ней мать, поднявшись с грядки с клубникой.
- И я рада тебя видеть, мам!