Злата некоторое время молчала, доедая остатки вкусного десерта. Допив ликер в рюмке, она ответила:
– У меня в том мире есть дочь…
– Я помню об этом и хочу предложить тебе забрать ее с собой.
Злата задумчиво покусывала губу, пытаясь осознать всю несуразность этого предложения. У нее там мир, который она знала, была привычной частью того социума, что ее там окружал. Ее дочь тоже принадлежала тому миру, а не этому. По тому, что она уже успела здесь увидеть, девушка уже прекрасно понимала, что ей будет непомерно тяжело без уже таких привычных мобилки, телевизора, тостера и микроволновки. Не говоря о многом другом. Тьфу, что за чепуха лезет ей в голову, она просто не может здесь жить и точка.
– Ты забываешь один момент, Тарус. Ты бессмертен, я же нет. На твоих глазах за сколько-то лет превращусь в чахлую старушенцию, которую ты удалишь с глаз долой, чтоб не видеть ходячий кошмар, и снова будешь искать новую Повелительницу Корундаля.
Тарус расхохотался:
– Если бы это было так, я бы не просил руки смертной, – уверенно ответил он. – У нас брак не просто так, это таинство, некий обряд на двоих, после которого ты тоже станешь бессмертной как я, даже больше, в моих силах наделить бессмертием и твою дочь, чтобы ты не узнала горечь потери своего ребенка. Подумай об этом, если тебя в браке не привлекаю я сам, как мужчина и супруг, – ей показалось, или в его последних словах скользнули нотки обиды.
– Тарус, ты очень привлекательный мужчина, – Злата поспешила причесать его эго. – Но я не могу на первом свидании ответить положительно на предложение руки и сердца мужчине, которго вижу второй раз в жизни. Не считая того, что ты хочешь выдернуть меня из привычного мне цивилизованного мира в свой, где правят бал иные правила жизни.
Некоторое время они молчали, потом он еще раз приложился к настойке, и уже собирался ей предложить покинуть сие уютное заведение, как звякнул колокольчик, и в кондитерскую вошли две ариссы, высокие и стройные, одна беловолосая и без рожек, у другой же в рыжих волосах проглядывали маленькие аккуратные рожки. Увидев правителя со Златой, они обе сразу направились к их столику. Тарус недовольно поморщился, что не укрылось от девушки. Но вновь прибывшие ничуть не были смущенны подобным.
– О, Ваше величество, как же я рада встретить вас в столь неформальной обстановке. – Прощебетала медноволосая. – Да еще и со спутницей. Подобрали себе любовницу? Давно уже пора. Только вот зря человека выбрали, среди арисс столько достойных кандидатур. А когда мы будем иметь счастье получить приглашение на смотрины? Бедная Аланта уже и наряд приготовила, дабы быть достойной спутницей на последующем балу.
– Мама, – одернула не в меру разболтавшуюся леди беловолосая арисса.
– Дорогая Злата, позволь тебя познакомить с этими двумя не очень воспитанными леди, совсем забывшими представиться, – немного резковато заговорил правитель, одновременно расставляя акценты в общении и давая понять, что вошедшие дамы ведут себя крайне неподобающе. – Это леди Арана и леди Аланта Танин, соответственно супруга и дочь лэрда Танина, о котором я тебе вкратце упоминал.
Злата растерялась и не могла понять, как себя повести с этими надменными дамами, для которых была просто одной из песчинок, гонимых ветром из пустыни. Ее щеки покрыл легкий румянец, что не укрылось от хищного взора леди Араны, но, поняв правильно слова правителя, она поостереглась еще что-либо высказать, рискуя навлечь гнев Таруса.
– Леди, я здесь в частном порядке со своей дамой и просил бы вас не мешать нашему общению.
Злата легонько коснулась руки Повелителя:
– Тарус, будет лучше, если мы уже пойдем, – тихо сказала она.
Правитель согласно кивнул и встал, подав руку девушке и помогая ей подняться. Стоило только Злате выровняться, как сработал портал перемещения, мир мигнул и она уже оказалась во дворце Повелителя, в его кабинете, судя по антуражу. Он устроил ее в кресле у стола, сам же занял свое место за рабочим столом, столешница которого была расписана в виде карты, как Злата подозревала, судя по трем континентам и океанам, их окружающим, этого мира. На нем лежала только несколько мелко исписанных бумажек, в левом углу аккуратно сложенная стопка чистой бумаги и прямо перед правителем старинный письменный прибор, состоящий из пары перьевых ручек, чернильницы, баночки с песком и валика для промокания чернил.