— Погиб? — переспросил Бурцев. А ведь, действительно, в пиратских трюмах никаких королевичей не было.
— Давно, еще в битве под Аккрой. — Несмотря на свой юный возраст, Генрих с небольшой дружинной дрался под командованием доблестного франкского каида Жана д’Ибелена и пал от магического грома немецких колдунов. Королева с тех пор ненавидит немцев лютой ненавистью и готова ради мести на все.
— Что ж, женская месть бывает страшна и слепа, — заметил Бурцев.
— Это так, — согласился араб. — Но, чтобы вершить ее, нужны реальные силы и возможности. У Алисы Шампанской нет ни того, ни другого. А между тем, Хранители Гроба и тевтоны начали подготовку к нападению на Кипр. Только скрыть переброску войск к портовым городам они не смогли. Нам стало известно о тайных планах германцев. И поскольку я был вхож во двор Ее Величества, всегда благоволившей к опытным путешественникам и знатокам наук, то вовремя предупредил повелительницу Кипра об опасности. Я говорил уже, что любой противник немцев — мой друг, а друзьям следует помогать. Особенно, если эта помощь вредит врагу.
Алиса Шампанская отплыла с острова в сопровождении верных слуг, рыцарей и солдат. Королевский эмир ль-бахри[15] Жюль повел судно. Сначала он должен был высадить меня в Александрии, после чего Ее Величество намеревалась отправиться в Европу и уже там искать союзников для дальнейшей борьбы с германцами.
Их прервали. Ее Величество Алиса Шампанская напомнила о себе, Вернее, за королеву это сделали «эмир ль-бахри» и тайный убийца. Жюльчто-то тихонько шепнул брави. Тот, в свою очередь, склонился к уху Бурцева:
— Невежливо говорить в присутствии королевы на языке, которого она не понимает. К тому же Ее Величество изъявила желание познакомиться со своими спасителями.
Да, в самом деле. Неучтиво как-то получается.
— Хорошо, давай знакомиться. Ты вот первый и начинай.
Папский шпион начал. Выступил вперед и…
— Банд, — церемониально поклонился брави Алисе Шампанской. — Джеймс Банд.
Бурцев едва сдержал улыбку.
Тем же манером представился и китаец.
— Цзян. Сыма Цзян.
Почтительно-дружелюбный оскал на желтом морщинистом лице, по-восточному низкий поклон…
Джеймс что-то шептал Жюлю. Тот — королеве. Вводили в курс дела, видать.
— Алексич, — растерянным басом подхватил эстафету богатырь-новгородец. — Гаврила Алексич.
— Освальд. Пан Освальд.
— Адам. Дядька Адам…
— Вася. Просто Вася.
Бурцев с трудом сохранял на физиономии приличествующее случаю торжественно-железобетонное выражение. Сохранил, справился.
Представились все. Когда Жюль закончил объяснять, кто есть кто, Алиса Шампанская шагнула к Бурцеву. Улыбнулась приветливо и очаровательно, однако спрятать затаенную грусть так и не смогла:
— Бонжур, мсьё Вася!
Голос у ее величества оказался с нежной — на грани интима — хрипотцой.
— Здрасьте, — Бурцев немного обалдел. Надо же! «Мсьё Вася»! А сам виноват. Надо было не поясничать, а представляться нормально.
— Д'у вёнэ ву?
— Спрашивает, откуда ты родом, — подсказал Джеймс.
— Так это… Сам же знаешь — с Руси…
— Же сюи рюс[16] — приблизительно так прозвучал его ответ по-французски.
Народ благоговейно внимал. Никто не смел вмешиваться в беседу.
— Кель аж авэ ву?
А вот это уже был вопрос личного характера. Как пояснил брави, ее величество изволит интересоваться возрастом собеседника.
— Э-э-э…
Ну, и на кой это сдалось королеве? Бурцев замялся, не зная, что и сказать. Минус семьсот с хвостиком лет — вот он, возраст… Именно столько ведь прошло с ненаступившей еще даты его рождения. А королева опять что-то нежно курлыкала.
— Слышь, Джеймс, спроси, может, она того… по-немецки понимает?
Джеймс спросил. Королева понимала!
Разговор сразу пошел бойчее.
В общем-то, все было очень мило, но обстоятельства не располагали к продолжительной беседе… Бурцев намекнул ее величеству, что время поджимает, и он был бы рад поскорее добраться до Палестины.
— Зачем вы направляетесь в Святые Земли, мсьё Вася? — спросила королева.
Напряженный взгляд немигающих глаз… Алиса Шампанская хотела знать правду и вовремя распознать обман, если собеседник пожелает солгать.
Бурцев всей правды не сказал — долго объяснять. Но и лгать не стал.
15
«Морской эмир» — арабское словосочетание позднее переродившийся в европейских языках в звание «адмирал».