В. РАЙКОВ
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПРОФЕССОРА КОРНЕЛИУСА
— Под левым камнем, да? — спросил Ангел и засмеялся. Потом его внимание опять привлекла бутылка на столе.
— Не под левым камнем, а под третьим от желтой розы, — поправил его Марин. — И не под камнем, а слева от него. Разница есть. Кошка не может спрятать медальон под камень.
— Да-а-а… Кошка! Самая большая загадка здесь — кошка.
— Желтая кошка с черными полосами, — бесстрастно уточнил Марин.
— Которую я видел даже до предсказания.
— Которую ты уже видел?
— Ну, тогда выпьем за желтую кошку, которую я уже видел, хотя, по совести говоря, этого не помню, — произнес Ангел, поднимая бокал. — За здоровье всех желтых кошек! Это альфа и омега…
— Согласен! — торжественно прервал его Марин. — И давай не шутить с предсказаниями Корнелиуса, потому что…
Тут оба не выдержали и, не успев пригубить бокалы, разразились таким смехом, что мать Ангела пришла посмотреть, не случилось ли чего-нибудь.
— Может быть, вам что-то нужно? — строго спросила она.
Этого было достаточно, чтобы у них начался новый приступ хохота. Ангел едва успел поставить бокал на столик и упал, держась за живот; Марин всхлипнул, словно в горле у него что-то застряло, потом разразился визгливым хохотом. Мать подняла глаза к небу, выразительно пожала плечами и вышла.
— Ох, уморит меня этот человек! — простонал Ангел, несколько успокоившись. — Только Корнелиус может выдумать такую шутку…
— Не знаю точно, но похоже, что он пишет романы…
— Да еще детективные. Ты заметил — все выдержано в желтых тонах: желтая роза, желтая кошка, желтый камень в медальоне…
— Черт его знает, что он имеет в виду. Впрочем, да, желтый камень есть: топаз.
— Значит, золотой медальон — и в нем топаз величиной с лесной орех. В сущности, главное здесь то, что молодая особа влюблена в это украшение, унаследованное еще от прабабки. И что за прабабка! Похищена беем. И когда вечером бей распустил пояс, она ткнула его в толстое брюхо кинжалом и убежала, захватив на память только это украшение. Вернулась домой, вызвала с Балкан своего возлюбленного, который между тем решил стать гайдуком, вышла за него замуж, родила ему восьмерых детей, а потом, когда пришло время, заставила его идти в ополченцы. Прабабка, которая в старости изрядно выпивала и играла в покер. Замечательная старушка!
— И какие подробности придумывает Корнелиус, а? Например, будто наша невеста недавно вернулась из-за границы и…
— Этого еще не хватало! — вознегодовал Ангел. — Почему это «наша»? Разве ты забыл, что жениться на ней по предсказанию должен только я? Причем тут мы?
— Жениться? Когда ты даже не помнишь, видел ли ты кошку, и…
В этот миг раздался звонок. Продолжая ухмыляться, Ангел вышел из комнаты. Когда он вернулся, на лице у него было полное смятение, а в руке — длинный, узкий конверт.
— Неприятное сообщение? — спросил Марин, кивнув в сторону письма.
— Нет, нет, это весточка от Гошо. Я думаю о другом. Знаешь, а ведь я видел желтую кошку! Теперь вспомнил. Она забралась в кладовую. Прошлой осенью. Пришлось мне тогда выбросить три вот такие форели! Тогда-то я и решил поставить решетку на окно.
— Желтую кошку?
— Да, и всю в черных полосах, как тигр. Наверное, чья-нибудь соседская. Мама может навести точные справки.
— Хм! — только и мог пробормотать Марин и задумчиво отпил из бокала.
Погода была преотвратная. Утомительный, как бездарная симфония, дождь заливал крыши. Прохожие встречались редко.
— Лучше через забор? — предложил Ангел.
— А если нас увидят, что тогда? Через ворота, конечно.
Хотя Ангел открывал старую железную калитку очень осторожно, она все же заскрипела. Оба застыли на месте, впившись взглядом в занавеси на окнах, потом проскользнули вдоль стены и скрылись в темноте сада. Из дома доносилась какая-то энергичная мелодия и высокий молодой женский смех.