Сяо Тун и Лин Ху быстро переглянулись, поняли друг друга без слов. Глядя в палубу и морщась то ли от боли, то ли от собственных слов, Сяо Тун приказала:
– Пусть уходит. Но если со вторым моим другом что-то случится, то у нас будет новая война.
Это означало, что клан Тьен больше тут не нужен, и его адепты поспешили убраться с корабля.
– Правда, собралась воевать? – По голосу Джинхэй Вэйшенга было понятно, что он не очень в это верит. Вместо ответа Сяо Тун, поджав губы, словно вот-вот заплачет, сама спросила:
– Сколько заклинателей из Джинхэй погибло?
– Тридцать семь человек. Считая отца.
– Не будет никакой войны, – выдохнула Сяо Тун. – Я сама убью того, кто попытается снова навредить Лин Ху.
– Так вы простили его? – В этот раз в голосе Вэйшенга слышалось удивление. Заклинатели молчали. – Оставьте нас, я хотел бы поговорить наедине.
– Вы знали, – констатировал он. – Знали, что не сможете ему помочь. Но на что-то еще надеялись. На что? Что все само собой решится?
Ни Сяо Тун, ни Лин Ху не смотрели на него. Как и друг на друга.
– Поэтому так просто ему простили? Потому что у кого-то чужого хватило смелости спасти его единственным доступным способом?
Лин Ху вздохнул, почувствовал, как внутри еще что-то порвалось, кашлянул и вытер с губ кровь.
А что им было делать? Сдаться? Убить его, пока он не устроил катастрофу? Пока это еще был Фа Ханг? Это была одна большая ловушка, в которую они попали. Фа Ханг все это время будто был смертельно больным, и им хотелось провести с другом весь отпущенный им срок. При этом они не переставали надеяться и не могли сдаться и отойти в сторону. Даже если он умер у них на глазах, ни Лин Ху, ни Сяо Тун не жалели об этом. Потому что в последние моменты именно они, как самые близкие, должны были оставаться рядом. Проводить его.
– Я прошу вас только никому ни о чем не рассказывать, – наконец, закончил Джинхэй Вэйшенг. – Я про это знаю, кто-то из клана, возможно, догадался, может быть, в клане Тьен это тоже поняли, но эта история будет рассказана иначе. А ваши раны вы получили в бою не между собой, а с демонами. Никто не захочет слушать правду как она есть. Потому что она не о победе. А в этой битве, между прочим, мы лишились главы клана.
Лин Ху подумал, что Вэйшенг говорит с ними и предлагает варианты замять эту историю только из большой любви к Сяо Тун. Каково главе Джинхэй сейчас было бы узнать, что битва была затеяна только ради того, чтобы попробовать? Чтобы они, зная, что шансов нет, все равно пошли туда? Заклинателей спасло то, что катастрофы все-таки удалось избежать.
Всем, кроме них самих.
– Мне все равно, что об этом будут говорить, – согласилась Сяо Тун. Она все еще старалась не смотреть на обоих молодых людей. Судя по сосредоточенному выражению лица, проверяла, шевелится ли рука. Та не двигалась, и Лин Ху вместо спора тоже пришлось попросить:
– Позовите лекарей. Сейчас не время разговаривать.
Эпилог
Семнадцать лет спустя
У подножья горы находился небольшой дом – заброшенная лачуга с дырявыми стенами. Сегодня с утра доски укрепили, дыры попытались залатать, стены закрыли большими отрезками ткани, привезли хорошие столики и мебель. Теперь это место выглядело как средней руки придорожная чайная, но уже приличнее заброшенного дома. Вскоре к домику стали подтягиваться заклинатели в одеждах мятных цветов школы Ланфэн. Это были старшие учителя, некоторые в сопровождении одного-двух учеников. Все постоянно поглядывали на дверь.
Что-то изменилось в атмосфере, когда в дом, откинув ткань, которая заменяла дверь, уверенно вошла женщина в черно-фиолетовом ханьфу. За ней спешила девочка-подросток в одеянии тех же цветов, неловко держа меч двумя руками, словно прижимала к себе игрушку.
– Зачем вас тут столько собралось? – оглядевшись, спросила Сяо Тун. – Как на уличное представление сбежались.
– Госпожа. – Один из учителей выступил вперед и поклонился ей. Сяо Тун ответила тем же, вывела из-за спины девочку, и та повторила жест. – Простите. Знаете, как это бывает: кто-то один должен выполнить дело, но не договорились кто. А дело так интересно, что явились все. Лишь один учитель должен был сопровождать вас, но в итоге тут нас бо`льшая часть.
– А работать все равно мне, – заметила Сяо Тун. Учитель засмеялся. Сяо Тун была рада их видеть. Цвета и вид одежды напоминали ей и о Фа Ханге, и о Ян Шанюане. К школе Ланфэн она всегда относилась хорошо, иногда посещала ее. Да, они отправили Фа Ханга за пределы школы, но, пройдя этот тяжелый и безнадежный путь, Сяо Тун не могла их за это осуждать. Они знали, что не смогут помочь ему, и отпустили, не причинив вреда. – Я не буду задерживаться, мы с девочкой сейчас же отправимся в горы. Можете не тратить времени на чай, и снимите барьер, чтобы мы могли пройти.
– Я понимаю, что девочка – ваша ученица и вы в ней уверены, – поклонился все тот же учитель, в то время как остальные в хижине притихли, внимательно слушая разговор, – но пожалейте ее. По девочке видно, что она еще неопытна. А в горах живет страшное чудовище. Вся гора – его владения. Даже если вы зайдете туда в солнечный день, тут же сгустятся сумерки, начнется буря. Вы спиной ощутите не просто взгляд, а желание разорвать вас, сожрать. Это само по себе ужасно, но главный ужас впереди. Как только вы теряете душу от страха, появляется монстр. Он похож на медведя и на гору одновременно. Он огромен, с горящими глазами, с огромными когтями. Пораженный ужасом заклинатель не может сдвинуться с места, тогда его и съедает чудовище. Мы знаем это от тех, кому удалось совладать с собой и убежать. Только убежать, на большее там, на горе, заклинатели уже не способны. Даже самые талантливые.
Девочка, стоявшая за спиной Сяо Тун, принялась тянуть ее за рукав:
– Матушка, а может, и вы не пойдете? Они хотят, чтобы вы за них всё сделали. Тут же собрались сильные взрослые мужчины, неужели никто из них?..
Сяо Тун развернулась, поймала лицо подростка в ладони, заставила замолчать и, глядя девочке в глаза, отчетливо произнесла:
– Потому что дело не в чудовище. Потому что только я могу это сделать.
– Печально это признавать, но, возможно, ваша ученица права, – возразил собеседник. – Возможно, не стоит идти в горы. Вряд ли ваш друг смог выжить в соседстве с таким чудовищем. Его уже давно никто не видел. На этих высотах только снег, как бы он выжил там, не спускаясь к людям? Он, конечно, герой, но чудовище убивало и не таких могучих воинов.
– Мама! – Девочка уже готова была разрыдаться. Сяо Тун разрывалась между желанием попросить учителя помолчать, а ребенка – не плакать.
– Все, хватит, – приказала она. – Надо было просто поздороваться и идти. Уберите барьер. Я достаточно опытный заклинатель, чтобы, по крайней мере, не сбежать.
В гору Сяо Тун поднималась в отвратительном настроении. Идти нужно было пешком – от того, чтобы облететь гору на мече, толку мало. Так можно пропустить следы или заваленный снегом вход. Или трупы, которые тоже замело. Восхождение не улучшало настроения, еще и погода, как и говорили, испортилась: стало темно, началась самая настоящая метель. Сяо Тун, закрыв голову капюшоном с меховой оторочкой, продолжала подниматься все выше. Хотя теперь искать следы стало сложнее, но она решила дойти до этого монстра. Раз он является перед всеми, то и она на него посмотрит.
Хотя у подножья горы стоял барьер, который охранял местность от путешественников и крестьян и тут никого больше не должно было быть, Сяо Тун ощутила на себе взгляд. И не один. Словно множество маленьких существ наблюдали за ней из разных уголков и щелей. Заклинательница осмотрелась, но не увидела никого. Зря ставили барьер: обычный человек тут бы и не прошел. А до чудовища было, кажется, еще далеко.
Какие же они заклинатели после этого, если их испугал какой-то монстр? Впрочем, Сяо Тун понимала, что дело было именно в атмосфере. И непогода, и ощущение чужих взглядов, скорее всего, было сопутствующей техникой. Легенды утверждали, что в горах кого-то убили – прославленных и сильных заклинателей, – но в кланах о них ничего не знали.