Я слышала мужские голоса, которые о чем — то шептались, решая, что лучше дальше делать.
— Сними с нее мешок, — приказал один.
— А стоит? Добыть имя мы итак можем. Думаю, лучше оставить наши лица скрытыми.
— Да, она же обычная первокурсница, чего ее бояться, — это был уже третий.
Уж что — что, а слух у меня был хороший. Я же банши, в конце концов.
И снова это имя. Из меня уже который день пытаются вытащить имя того, кто же должен умереть в ближайшие дни. Да вот только, видимо, до некоторых доходит слишком долго! Ведь я имени не знала! Неужели студенты этой Академии настолько тупы? А я — то думала, что здесь более высокие требования к поступающим. Но если такие тупицы доучились до третьего курса без начальных знаний о расах, населяющих Лакмэ… то мне уже стало страшно за будущее магии моего мира.
С моей головы резко сдернули старый и пропахший грязью мешок. В глаза резко ударил свет от нескольких светлячков, что летали по этому подвалу. Передо мной стояло пятеро несколько нервных и серьезно настроенных парней.
И сидя, привязанной к стулу, понимая, что мне некуда бежать и никто меня здесь не найдет, я пришла в ужас. Страх, липкими щупальцами охватил мое тело и душу, заставляя жилку на шее забиться быстрее и пот выступить на лбу и спине.
Рубашка прилипла к лопаткам и позвоночнику и лишь усилием воли, я до сих пор не впала в истерику.
Их было пятеро — морской, оборотень и три мага. И вот первые двое действительно были ужасающе — пугающими ребятами. Ими только детей пугать, таких ночью увидишь и поседеешь.
Трое других были вполне миролюбиво настроены, они скорее просто хотели узнать правду, а не выбивать ее из меня, как предлагал морской возле Академии.
— Ну и? — после нескольких минут молчания, спросила я. — Будем в гляделки играть? — я наклонила голову, всматриваясь в лица своих похитителей. — Или можете меня отпустить и разойдемся по — хорошему.
— Гайя, когда скажешь нам имя, мы сразу же тебя отпустим и разойдемся. Просто назови имя, — говорить со мной решил морской.
Высокий и широкоплечий, с иссиня-черными волосами и черными глазами без зрачков и пугающей пленкой, от которой меня начало тошнить. У морских есть красивые представители этой расы, но этот… этот какой — то мерзкий. Еще и кожа у него шелушилась и отваливалась кусками с плеч и лица.
— Слушай, сколько раз можно повторять? Возьми книжку в библиотеке и прочитай черные буквы, которыми ясно написано: «Банши не знают имен тех, кого обрекают своим криком». НЕ ЗНАЮТ, — не выдержала я, дергаясь на стуле и закатывая глаза на неописуемых размеров глупость этих студентов.
— Все верно. Обычно вы не знаете имен. Но вот в одном из фолиантов описаны десятки способов добычи информации из банши.
Я сглотнула, чувствуя горькую слюну и скривившись от собственного страха, что охватил душу.
Нам рассказывали в детстве об этом фолианте, благодаря которому пытали банши. Там описывались самые жестокие и бесчеловечные действия добычи информации. Чаще всего после таких экспериментов банши умирала от голода, потери крови, ужаса и боли. Выжившие же после такого не могли нормально жить и кончали жизнь самоубийством.
И если я была права, если этим пятерым идиотам удалось найти подлинный фолиант карателей, то… У меня были серьезные проблемы.
Я увидела несколько предметов из бузины. Это дерево банши чувствовали интуитивно. Взяв одну из палочек, морской приблизился ко мне и повертел пугающим предметом перед лицом.
— В фолианте сказано, что бузина обжигает вашу кожу и что с ее помощью можно вытащить имя смертника. Через боль и крики.
В глазах цвета ночи не было ни капли сожаления и милосердия, лишь непреодолимое желание выяснить имя. И это сумасшествие маньяка меня всерьез обеспокоило и напугало.
— Глупее этого еще ничего не слышала. Вы вообще меня слушаете?
Но мой ответ морскому не понравился. Он прижал бузину к моему предплечью, и я завопила. Это был крик не банши, а девушки, которая испытывала едва выносимую боль. Бузина была хуже кислоты для кожи моих сестер. И неумелые попытки парня причинить мне вред лишь делали все это кровавее и ощутимее.
Я чувствовала, как моя плоть начала оплавляться, кожа отмирала, дерево достигало мяса и нервных окончаний. Чем дольше морской держал ветку на моей руке, тем глубже были раны и, тем сложнее мне будет избавиться от шрамов.
Я до последнего не верила, что студенты будут меня пытать. Лелеяла в груди надежду, что это лишь шутка и что они поймут правдивость моих слов и предупреждений.
Не знаю, сколько времени прошло с начала моих пыток. Я не чувствовала рук, кожа превратилась в одно кровавое месиво. Слезы смешались с потом и кровью, а голос охрип от нескончаемых криков боли, что рождали мои связки.
От усталости мои веки закрывались, и я с трудом держала глаза открытыми. Я уже даже не говорила, а шептала проклятия. Опустив голову, я наблюдала за тем, как медленно моя кровь стекала по рукам и смешивалась с грязью под моим стулом.
— Говори! — сильный удар по щеке и моя голова дернулась в сторону. Морской уже вышел из себя и с трудом контролировать свой гнев.
— Пошел в задницу, — слабо, едва слышно огрызнулась я, чуть улыбнувшись потрескавшимися и обескровленными губами.
На мне не осталось живого места. Все тело было в ожогах, особенно руки и ноги. Они пострадали сильнее всего.
— Говори и мы прекратим, — это был уже оборотень. Он был не таким жестоким, как его друг. Но тоже далек от мистера милосердия. — Мы даже дадим тебе исцеляюще зелье. Просто назови имя.
— Не знаю, как вас зовут, придурки, но, поверьте, вы проживете недолго.
— Почему? — тут же ожил один из темноволосых магов. — Это мы должны умереть? — в глазах цвета темного шоколада отразились ужас и страх, но мне было уже плевать на них всех.
— Не знаю я! Но если это и не вы, то скоро и ваше время придет. Это я могу вам обещать! — предупредила парней, сжимая кулаки и смотря в первую очередь на морского. Он станет моей первой жертвой. — Аааа!!! — новый крик боли, когда к моей шее приложили бузину, и я погрузилась во тьму.
Кажется, я побывала в обмороке. Но меня быстро привели в чувство, окотив холодной водой из ведра.
Я уже плохо соображала. Хотелось спать и полежать в лазарете несколько недель под целебными травками.
У меня остался последний шанс на выживание. Правда, пришлось усмирить гордость и сделать выбор — умереть или быть должной. Я решила, что лучше буду в должниках, чем стану бледным трупом от потери крови и холода от воды.
Я с трудом приоткрыла глаза и прошептала:
— Вы попали ребята, — набрав в легкие побольше воздуха, я закричала, что было сил. — ЛАЭРТ! СПАСИ! — и новый удар обрушился на мой живот, а после и лицо.
Я обмякла на стуле и уже просто молилась Создателю, чтобы он принял мою душу, и Смерть была быстрой и безболезненной.
Пусть Фос меня и бесил, но уж лучше быть живой и обязанной, чем мертвой и принципиальной.
Дракон появился не один и при параде. Фос был явно зол и прежде, чем он осмотрелся вокруг, то решил словесно на меня напасть:
— Вообще — то, я тебя уже три часа в кабинете жду, а ты… — но тут Лаэрт увидел меня и пятерых студентов и его челюсть сжалась. Я видела, как заходили из стороны в сторону желваки и побелели скулы.
Фос был не в духе. Я с трудом смогла рассмотреть, кто пришел вместе с фиолетовым драконом — наш ректор и преподаватель по практической защите. Вот это было удивительно. Их я тут увидеть ожидала в последнюю очередь. Я бы меньше своей сестре удивилась в такой ситуации.
Преподаватель и ректор были в шоке от моего внешнего вида.
— Гайя? Создатель, что с тобой сделали? — спросил Веллас, пораженно уставившись на меня.
Мои похитители просто застыли статуями самими себе. Они замерли и даже не моргали. Представляю, что именно они сейчас чувствовали. Но мне не было их жаль. Я была злой и изувеченной, поэтому на жалость не осталось сил. В моей душе не было места на столь мягкую эмоцию для тех, кто пытал меня три часа подряд.