— Мне неизвестны некоторые вещи, которые я вижу здесь. Да и, судя по всему, это лишь часть заклинания, а не всё. Поэтому я не могу быть уверен насчёт возможных последствий. Но, с другой стороны, если бездействовать, то твой муж умрёт спустя пару дней от истощения. Или превратится в нежить, но я в этом вопросе полный ноль.
— А казалось бы... — с иронией улыбнулась лиса.
— А казалось бы... — повторил чародей. — Прискорбно, что мне нужны подобные знания чтобы помогать кому-то. Впрочем, магия не бывает злой. Только способ её использования. Но мы отошли от темы, — он посмотрел на крестьянку. — Твоё решение? Мне действовать наугад с возможным летальным исходом или оставляем его в таком виде?
— Выбора-то нет, — как-то тихо ответила сова. — Делайте что нужно.
— Да будет так, — вздохнул скелет, продолжив записывать. Сначала это, а потом уже приступать к изменениям.
Когда всё было перенесено на бумагу, Азек захлопнул книгу и положил её на стол. После этого подошёл ближе к самому потоку энергии и начал концентрироваться на ней. Связь оказалась намного прочнее, нежели предполагал чародей и вносить изменения в саму структуру оказалось невероятно трудно. Хватает лишь на мгновение отвлечься на другой этап, как первый ломается и приобретает прежнюю форму. Приходится делать вообще всё сразу, без малейшей паузы, иначе всё по новому кругу. Скелет перестал считать неудачные попытки уже после тридцатой. И, казалось бы, уже спустя более сотни наконец-то получилось.
Заклинание стало нестабильным и начало стремительный процесс саморазрушения. В этот момент даже не владеющие магией начали видеть призрачные языки пламени, которые исходят от места разрыва. Для Азека это настоящий вихрь энергий, одна часть которых стремится восстановить целостность, а вторая разрушить всё. И спустя пару секунд всё это схлопнулось в точку, исчезло, а остальной поток начал рассыпаться.
При этом лич краем взгляда увидел другой всплеск магии. Она исходит от самой картины. Но это направлено не на разрушение заклинания. Здесь что-то другое. Мана с большой скоростью начала покидать тело жертвы и переходить в картину.
— Глаза! — выкрикнул чародей и Эмилия тут же среагировала, закрыв их крестьяке.
Лич быстро снял перчатки и снова схватил голову мужчины, после чего сам начал высасывать из него ману, пока она почти не закончилась. Тело жертвы упало на землю без сознания и Азек обратно надел перчатку. Наёмница отпустила хозяйку дома, которая, увидев мужа на земле, бросилась к нему.
Азек же перевёл взгляд на картину, которая теперь, не имея источника маны и не в силах высосать остатки из прежней жертвы, наоборот начала выбрасывать энергию, причём очень быстро. Поэтому скелет не придумал ничего лучше, чем создать вокруг холста сферу из нитей. И это оказалось правильным решением, ведь спустя пару секунд холст вспыхнул, а ещё подождав пару мгновений так вовсе взорвался пламенем, издав крики агонии множества людей. Это оказалось слышно на всю деревню. Птицы в округе испугались и начали улетать прочь. А затем — тишина. Всё закончилось.
— Как я предполагал, у оборванного заклинания не хватило силы поглощать ману, когда её почти не осталось.
— Рик... Он... Он не дышит, — с ужасом констатировала крестьянка. — И сердце не... — она не сумела договорить предложение.
— Он живой, — вздохнул чародей, после чего присел над бездыханным телом. — Закрой глаза. И не смей открывать. — Когда хозяйка дома выполнила приказ, скелет снова снял перчатку и положил всего один, указательный, палец на лоб мужчине. Таким образом мертвец начал передавать жертве заклятия часть собственной маны, в которой уже растворилась чужая. Это нужно делать понемногу, чтобы не было осложнений и именно поэтому в деле принимает участие лишь один палец. И когда было передано достаточное количество жизненной силы, Азек надел перчатку и встал. — Можешь открывать. Проверяй, есть ли пульс.
— Есть! — с невероятным облегчением сказала крестьянка.
К этому моменту к дому сбежался народ, который начала разгонять Эмилия. Она понимает, что здесь не на что смотреть и лишние глаза только навредят.
— Укладывай своего мужа на кровать и пошли, — мертвец взял книгу и письменные принадлежности, после чего пошёл на выход. — Нужно посмотреть, куда вёл след, пока он совсем не исчез, — любое заклинание, будь оно даже самым слабым и примитивным, оставляет после себя едва уловимый след. Это, наверное, взаимодействие с аурой, которая есть везде. Только Айрис не знала что это, и поэтому Азек тоже без малейших предположений, кроме этого. В любом случае, нужно проверить, это конец или какая-то часть заклятия ещё работает. О подобном чародей, естественно, не слыхал, но можно логически предположить, что столь сильную магию так просто не разрушить. Ну как "просто"... Это было очень проблематично и затратно в плане собственной маны из-за большого количества попыток. Смертный бы потратил здесь не один день, если считать, что количество попыток такое же, а не большее, что было бы логично ввиду того, что личу намного легче контролировать магию.
Чародей вышел на улицу, к народу. У Эмилии не получилось разогнать всех любопытных.
— Всё закончилось, расходитесь по домам, — скелет встал плечом к плечу с лисой и его глаза в этот момент вспыхнули, полностью залившись золотом. Но спустя пару мгновений снова стали обычными. Народ слегка испугался такого и начал уходить.
— Навязчивые-то какие, — девушка тяжело вздохнула.
— Их можно понять.
— Понять-то можно, но липнут как мухи. Говоришь уходить, а они подбираются ещё ближе. Сплошные проблемы от всей этой помощи нуждающимся.
— Я не согласен с таким подходом. Если бы все так думали, то и меня здесь не было бы. Бесповоротная смерть догнала бы меня ещё на болотах.
— Ага, но от твоего личного выбора вообще ничего не изменится.
— Знаю, — печально признал лич. — Но всё равно от сделанного становится немного приятнее.
— Всё сделано?
— И да и нет. В деревне делать нечего, но вот мне бы хотелось пройтись к месту, куда вёл след. Не желаю, чтобы ещё с кем-то повторилось подобное и поэтому нужно проверить, всё ли закончилось.
— Ты безнадёжен, — улыбнулась полукровка.
Спустя ещё пару минут, к путешественникам вышла сова и сказала, что готова идти. Азек сразу же пошёл к другой стороне дома, в которую шёл поток энергий. Пока что след можно несложно определить и чародей пошёл вдоль него, в лес.
Отпечаток заклинания постепенно ослабевает и в какой-то момент он вовсе исчез. Но лич не перестал идти. До этого момента они шли сугубо прямо и поэтому мертвец продолжил путь в том же направлении. Таким образом они шли минут тридцать, не задавая вопросов. Но вдруг мертвец остановился.
— В чём дело? — спросила Эмилия.
— Вон там, — показал рукой слегка в сторону. — Вижу магический след, — после этого он пошёл дальше, в направлении сияния, которое пробивается сквозь деревья, даже их стволы. Конечно, другие ничего не видят, но так, может, даже лучше. Там где-то находится источник магической силы, похожей на ту, которая была в деревне. Но здесь ещё замешана некромантия, что можно определить по характерным признакам в самой структуре.
Чем ближе — тем сильнее светится источник. Чтобы видеть хоть что-то, Азеку пришлось уменьшать свою чувствительность к магии. И уже спустя пару минут все пришли к какой-то каменной башне. Она очень старая и верхняя часть обвалилась как внутрь, так и наружу. Часть камней полностью покрылась мхом в то время, когда другие лишь частично. Растительность тянется вверх по обломкам сооружения и достигла уже самой вершины, на которой виднеется прослойка из обыкновенной травы.
Для Азека здесь всё излучает магию. Причём везде одинаковую. Это не похожее на заклинание. Скорее... Место сосредоточения энергии. Скелет подошёл к стене и прикоснулся к ней. Лич сразу же ощутил, будто его что-то жжёт и быстро убрал руку, рефлекторно схватившись за неё. После же замер, смотря на абсолютно целую перчатку.