О — о–ох.
Моя спина выгнулась, я опустилась на его язык, терлась бедрами об его губы. У него было отличное лицо для такого.
Его ладони сжали мою попу, он стал управлять, двигал меня на его широком рту, губы посасывали, язык лизал, проникал глубоко в меня.
— Боже, — вскрикнула я, пальцы сжали покрывало, я отклонилась, давая ему весь доступ. Я сжала его член, высвободила его из боксеров и крепко сжала.
Он громко застонал в меня, и мое тело было близким к взрыву.
Я едва могла продолжать движение.
Мои ноги дрожали, были слабыми.
Но я не ощущала боль.
Он — тоже.
И чем больше я гладила его, тем ненасытнее он становился, поглощал меня, пока я не стала скользить на его лице, кончая.
— Черт! — завопила я, волна оргазма захлестнула меня, и я скатилась на кровать, потому что думала, что утопила его.
О, нет.
Он был в порядке.
Я не успела перевести дыхание, он оказался на мне, перевернул меня на живот умелыми руками. Он сунул колено между моих ног, схватил меня за шею, чтобы удержать на месте.
Он быстрым движением вошел в меня, я там еще пульсировала и была ужасно скользкой.
Я вскрикнула, сжала покрывало, он крепче сжал мою шею. Я любила его грубую сторону, любила ощущение его за собой, его бедра бились б меня, и мое тело содрогалось, кровать тряслась.
Он со стоном покинул меня почти полностью, вызывая мои мольбы, а потом вонзился, погрузился еще глубже.
— Ох, милая, — сказал он, судорожно дыша. — Я так сильно хочу кончить.
Я пыталась сказать что — то остроумное в ответ, но ничего не было. Ни мыслей, ни ясности. Я давилась словами — они все равно были бредом — и вскрикивала от его жестокого ритма, он трахал меня все быстрее. Мы двигали кровать так сильно, что из соседнего номера могли уже вызывать работников отеля, жалуясь на нас.
Я улыбнулась.
Я не знала, что могло быть так хорошо.
Но мне было хорошо.
И нас ничто не разделяло, мы были соединены, связаны, и не только энергией, которая пылала. Жар его бедер, бьющихся об мою попу, ощущался как несколько атомных бомб, готовых взорваться, хриплые голодные стоны срывались с его идеальных губ как симфония.
Он двигался во мне.
Быстрее, сильнее.
Мокро.
Грязно.
Он почти выскальзывал от скорости, ритм не прерывался.
А потом он поднял меня с кровати за шею, сунул ладонь под меня, нашел, где я была набухшей и…
«Я хочу. Хочу его. Это. Больше. Намного больше».
Его пальцы были быстрыми, другая ладонь отпустила мою шею, скользнула на мою грудь, удерживала меня, дразня сосок, и — все.
Я отпустила себя.
Свободное падение.
На глубину.
Я кончила так сильно, что разум будто разорвало, я могла сойти с ума, и ничего не осталось бы. Ничего и не нужно было, кроме этого.
Я не соображала.
Потерялась.
Нашлась.
Отчаянные вопли срывались с моих губ, и я дико пульсировала вокруг него, и это довело его до грани.
— Ада! — заорал он, рычание вырвалось из него, и он кончил в меня, оргазм разносил и его на части, его пальцы впились в мою кожу, пот капал на мою спину. Еще один жестокий толчок, и он вышел из меня и рухнул на кровать рядом со мной.
Я едва могла шевелиться. Я была раздавлена. Внутри и снаружи.
Я смогла повернуть голову, посмотрела на него, прижав щеку к покрывалу.
Он был на спине, смотрел на потолок, словно его разум взорвался, пот собрался на его лбу, грудь вздымалась и опадала, он пытался отдышаться.
— Ох, милая, — сказал он через миг, голос был тихим и хриплым. Он повернул голову ко мне. — Я могу делать это снова и вечно.
Я лениво улыбнулась ему.
— Если будешь правильно себя вести, может, так и будет.
Он закрыл глаза, кивая, и выдохнул.
— Я буду поступать правильно.
Я знала, что так будет. Он был прочным, что было иронично для того, кто однажды растаял. Мы были прочными, и я ощущала себя защищенно, мои кости болели от силы чувств к нему.
Я придвинулась к нему, закинула руку на его грудь, притянула к себе его голову. Я водила пальцами по его волосам, смотрела на его губы и глаза, он не открывал их.
— Думаю, тебе нужно поспать, — сказала я, его дыхание стало ровным.
— Просто нужно перезарядиться, — шепнул он.
Я поцеловала его в лоб, рассеянно гладила его волосы, играла с прядями, и…
Блин.
— Макс, — охнула я.
Он открыл глаза и посмотрел на меня.
— Что?
— У тебя седина!
Он моргнул.
— Что?!
Это было правдой. Седой волосок был у его виска в море рыжих волос. Его там раньше не было. Я знала.
— Тут, — я потянула за него.