Остаток утра и день прошли медленно. Я переписывалась с Перри об их планах на ночь – поход в бар с их друзьями. Если бы Джейкоб не позвал меня, я бы немного завидовала из–за нехватки общения в своей жизни. Потом я написала своему другу Патрику из школы дизайна, чтобы узнать, как он, ведь я перестала следить за жизнью друзей с тех пор, как Джей меня бросил.
Я подумала о Джее, о сне, вернулась в кровать перед ужином и поплакала и поспала, пока папа не разбудил меня поесть.
На ужин был легкий салат, ведь нас ждало много еды на вечеринке, а потом папа разогрел закуски в духовке (запеканка с сыром, шпинатом и артишоками… но шпинат пришлось заменить капустой, ведь у нас было только это), а я готовилась. Я должна была нарядиться в честь этого, ведь я теперь редко снимала пижаму, и спортивных костюм стиля Джей Ло 2003–го был для меня пиком усилий. Но я выбрала кожаные леггинсы и идеальный вульгарно красный просторный рождественский свитер «Один дома», чтобы папа не ощущал себя неуместно.
В восемь мы надели куртки и пошли к Найтли, папа нервно держал блюдо в руках, а я несла бутылку Просекко, которую я вытащила из холодильника, и пачку чипсов.
Дверь открылась до того, как я постучала. Доун радостно улыбнулась нам. Ее рыжие волосы были собраны в растрепанный пучок, и она как–то выглядела моложе, не на шестьдесят с чем–то, как должна. Помогало то, что она была в мерцающем серебряном платье с длинными широкими рукавами, хотя на ее ногах были ботинки, словно она одолжила их у Перри.
– С Новым годом! – воскликнула она нам, ее темно–лиловая помада чудесно сочеталась с цветом ее волос. – Заходите!
– С Новым годом, – сказал папа, неловко пытаясь удержать блюдо и пожать ее руку.
Она забрала у него блюдо.
– Не стоило.
– Джейкоб сказал принести еду, – сказала я, входя в дом и озираясь. – Надеюсь, этого хватит, – я ожидала услышать музыку и увидеть людей, но было пока что тихо и пусто.
– Джейкоб так сказал? – Доун закатила глаза. – Думаю, он просто пытается получить больше еды.
– Мы первые? – спросил папа, тоже озираясь.
– Первые? – спросила Доун, а потом заметила ожидание на наших лицах. – О, ясно. Вы думали, будет большая вечеринка. Простите, что разочарую. Только мы. И теперь вы. Мы празднуем… скромно.
Я это понимала. Стоило заметить, что снаружи не было машин, да и раньше их там не было, кроме бежевого Мерседеса Джейкоба из семидесятых. Найтли держались замкнуто, потому что у них было много тайн, которые никто не понял бы. Никто нормальный.
Я ткнула папу локтем, ведь он все еще стоял и озирался.
– О, это хорошо. Вряд ли я сейчас был бы рад толпе чужаков, – сказал он.
Доун с сочувствием склонила голову.
– Понимаю. Заходите. А это мы попробуем, – она подняла блюдо.
– И это, – я подняла бутылку Просекко. – Может, я принесу бокалы?
– Это было бы клево, – она кивнула на кухню, папа забрал у меня бутылку. – Они на верхней полке возле холодильника.
Я прошла на кухню и взяла бокалы, и тут по мне пробежала дрожь. Я оглянулась, не удивленная, что вошел Макс.
Он остановился у шкафа рядом со мной и посмотрел на мой свитер.
– Похоже, я пропустил пункт насчет уродливых свитеров.
Я пялилась на его лилово–золотую рубашку, первые пуговицы были расстегнуты.
– Тебе хватает наглости смеяться над своим свитером, когда на тебе это?
Он пожал плечами и схватил пару тарелок.
– В этом доме сложно найти то, что на меня налезет, – он посмотрел на рубашку и чуть подвигал руками, показывая, что она была ему тесной, ткань натянулась у пуговиц.
И все же, хоть рубашка была безвкусной (наверное, Джейкоба), она хорошо подчеркивала его мышцы. Он всегда был таким? Или я никогда не обращала внимания на его тело, или в аду он стал крупнее, чем был раньше. Схожее произошло с Дексом – он пошел в Вуаль и вернулся качком – но Макс уже был как грузовик до этого.
Я смогла оторвать взгляд, чтобы не тешить его самолюбие, и подняла бокалы.
– Я свожу тебя в магазины, – сказала я. – Не важно, что ты будешь выглядеть как один из «Bee Gees» до этого. И нет, мы не будем ничего покупать в «Eddie Bauer» или «Cabela’s», или где ты обычно покупал свою одежду.
Я понесла бокалы в гостиную, где появились Сейдж и Джейкоб, Джейкоб говорил с моим отцом, Сейдж включал музыку. Они пили пиво, пока Доун не опустила запеканку на стол, где уже было полно закусок и выпивки.
Я поприветствовала Сейджа, кивнула Джейкобу и опустила бокалы, Доун подняла Просекко.
– В холодильнике шампанское для отсчета. Но мы начнем с этой бутылки.
– Хорошо, – сказала я. Я могла выпить бутылку и еще немного. Это был Новый год, и после ужасного сна, который мог оказаться настоящим, я хотела сильно напиться.
И я напилась. Все напились, включая папу. Он много пил в последнее время, я не преувеличивала, но он расслабился с этими людьми, и я стала ощущать себя лучше из–за того, что привела его сюда.
Позже, когда мой отец и Доун стали танцевать под «Jackson Five», Джейкоб отвел меня в сторону.
– Можно с тобой поговорить, милая? – вежливо спросил он. Ладно, опьянели не все. Джейкоб казался трезвым, его ясные глаза впились в меня.
– Конечно, – сказала я, надеясь, что он не собирался словами портить мне веселье. Хотя шансы были большими.
Он поманил меня за собой по коридору, и я пошла, оказалась в небольшой библиотеке со столом в центре. Макс уже был там, прислонился к столу с пивом в руке, все еще выглядя глупо в этой рубашке. Я вспомнила, как он говорил, что легко пьянел, так что не удивилась бы, если бы он пил медленно.
– Что происходит? – спросила я. – Я официально в беде? Я ждала выговора.
– Этого не будет, – сказал мне Джейкоб. – Хотя я должен сказать, что ты меня разочаровала, Ада.
– Это звучит как начало выговора, – негромко сказал Макс.
– Разочаровала? – повторила я и указала на Макса. – Потому что спасла его жизнь? Он был бы там заперт вечно, если бы не я.
– Я был бы там заперт, если бы не Перри, – отметил Макс.
– Да, Перри. Но я тебя вытащила. Не забывай это.
Макс пристально посмотрел на меня.
– Думаешь, я могу забыть?
– Это было опасно, Ада, – сказал Джейкоб, прищурившись. С ним было весело и легко, пока он не вел себя так, как сейчас. Мне было не по себе.
– А что мне было делать? Перри сказала, что есть проблема. Веришь или нет, он мне нравится, – я кивнула в сторону Макса. – Я не хотела, чтобы он провел вечность в лимбе.
– У меня был план, – спокойно сказал Джейкоб. – План, который вы разбили.
Мой рот открылся.
– Какой план? Перри сказала, что происходило, и ты сказал ей, что у нее не получится.
– Нет, я сказал ей, что самой это делать глупо, ведь кто–то мог выйти при этом.
– Ты про Саманту, да?
– Ведьму? Конечно.
– Конечно? – повторила я. – Как это понимать?
– Она не вышла, – сказал Макс. – Она осталась в Вуали.
Золотые глаза Джейкоба посмотрели на Макса.
– Да, ты так сказал. А еще ты сказал, что демон выбрался.
– Я его убрала, – сказала я, отряхивая ладони. – Пустяки. Это тебя беспокоит? Что я смогла это сделать, хотя ты сказал Перри, что я не была готова?
– Я так не говорил, – ровно сказал он, впился взглядом в меня. – Я сказал, ты не могла справиться с этим.
– Тогда как ощущается то, что ты ошибся хоть раз?
Джейкоб приподнял плечо.
– Я не ошибся.
Я посмотрела на Макса для поддержки. Он смотрел на нас с интересом.
– Ты что–то сделала, Ада, – осторожно сказал Джейкоб, глядя на меня. – То, что не понимаешь. То, что имеет последствия. Для вас обоих.
– Меня и рыжей нежити?
Джейкоб не смеялся. Но и мне не было весело. Он славился тем, что вел себя загадочно.
– Ты скоро поймешь, – сказал он. – Но я хотел поговорить с тобой не поэтому.
Я не должна была отпускать эту тему. Мне нужно было знать, о чем он говорил. О каких последствиях. Но я хотела знать, о чем еще он хотел поговорить со мной.