– Я предлагаю тост, – я подняла бокал. – Но не уверена, что он уместный. За жизнь? Хотя это стандартный тост.
– Может, за чудесный ужин, который создал твой отец? – предложил Макс, подняв бокал.
Отец едва смог поднять свой, вино плескалось от дрожи его руки.
А потом мы приступили к еде. Отцу хотя бы хватило терпения дать Максу съесть половину тарелки, а потом он стал задавать вопросы.
– Я не понимаю, – отец покачал головой. – Все ошибались? Все врали? Я помню, что был растерян, что не было тела, но похороны были. Я не знаю, – он снял очки и сжал переносицу, вздыхая. – Все о тех днях размыто. Может, лучше не помнить.
– Я могу рассказать правду, и я расскажу ее прямо, – сказал Макс и сделал глоток вина. – Я умер. Умер, спасая вашу дочь и зятя. Я сделал бы так для вашей жены, если бы был рядом, но меня тогда там не было.
Папа медленно поднял на него взгляд.
– Тогда как ты тут оказался? А она нет?
– Пап, – осторожно сказала я. – Помнишь разговор с Дексом и Перри на Рождество? Тут?
– Я пытался забыть, – буркнул он под нос. Много неприятной правды открылось за тем ужином, включая правду о моих способностях.
– Понимаю, – мягко сказала я. – Но это все еще правда. Ты не обязан верить, но это правда. Я смогла дотянуться до Вуали, мира между мирами, и вытащить Максимуса.
– И ты не можешь так сделать для своей матери? – тихо спросил он.
Я не рассказывала ему, что забрала маму из ада, куда ее утащил тот же демон, что и Макса. Я не хотела раскрывать это сейчас. Это сломает его.
Я покачала головой и опустила ладонь поверх его. Это разобьет его.
– Пап… мама мертва. Я хочу, чтобы было не так, но она мертва. Мы не можем дотянуться до нее. Она упокоена.
– Но это не так, – резко сказал отец, впился в меня взглядом. – Я говорил тебе, что это не так. Я говорил, что видел ее.
– Вы видели ее? – спросил Макс.
Отец кивнул, но не уточнял детали. Когда он видел маму, она повторяла одно и то же. «Не позволяй ей, не позволяй ей». Никто из нас, включая Перри, не знал, о ком она говорила, и что это значило.
– Ты ее видела? – Макс посмотрел на меня.
Я покачала головой.
– Если я вижу Ингрид, и она – призрак, откуда мне знать, что ты не призрак? – спросил у него папа. Снова о призраках.
Макс пожал плечами.
– Видимо, никак. Надеюсь, я не призрак. Я ощущаюсь реально. И я говорил с людьми, что бы ни думала Ада.
– В «Шестом чувстве» Брюс Уиллис тоже будто общался с людьми, но это было не так, – отметила я.
– Ада, то был фильм, – упрекнул меня отец, теряя терпение.
– Отличный фильм, – добавила я.
– Ладно, – Макс подцепил остатки лазаньи вилкой. – Я вскоре разберусь. Я только встал на ноги.
Отец посмотрел на меня.
– Прошу, не говори, что он будет жить тут.
– Я буду по соседству, – быстро сказал Макс. – Какое–то время. У Найтли. Они – мои старые друзья.
– Ясное дело, – папа многозначительно вздохнул.
– И на этом мне стоит пойти, – сказал Макс, встав на ноги, нависая над столом. – Сообщу Доун и Сейджу, что я жив и в порядке. Или не жив, но в порядке. Спасибо за приятный ужин, мистер Паломино.
Он поднял пустую тарелку и бокал вина, допил и отнес посуду к рукомойнику.
Я встала и прошла за ним.
– Ты так скоро уходишь?
– Не хочу задерживаться, маленькая леди.
– Ты можешь не звать меня так?
Он усмехнулся.
– Да. Тогда Блонди, – он кивнул моему отцу, а потом пошел в прихожую. Я следовала за ним.
– Я говорила тебе, что чувствую насчет Блонди.
– Угу, – он надел куртку. – Жаль, что мне все равно. Теперь ты знаешь, как ощущается, когда ты не можешь стряхнуть с себя кличку.
– Но твои клички забавные, – проскулила я, а он завязал шарф и открыл дверь, впуская холодный воздух.
– Это справедливо, Блонди, – он ухмыльнулся мне поверх плеча, спустился с крыльца и пошел по двору к Найтли.
Я закрыла дверь, ощущая холод всем телом, а потом прошла на кухню и села на свое место.
Отец глядел на меня, но я не могла понять выражение его лица.
Я сделала глоток вина.
– Что?
– Что с тобой и рыжими?
Мне пришлось рассмеяться.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
«Хочешь повод? Как насчет «потому что»?»
– Turnin’ On the Screw, Queens of the Stone Age
Я видела сон.
Я стояла во дворе Найтли, смотрела на их дом. Я знала, что это был сон, потому что мир был белым, только у дома были цвет и черты, словно я была на засвеченной пленке.
И это было осознанное сновидение. Я управляла им.
Но то, что я хотела в доме, не было там. Я ощущала Джейкоба, Доун, Сейджа… и Макса. Но я искала не Макса.
Я искала Джея.
А его тут не было.
И вряд ли он будет.
Я ощущала, как сон угасал, контроль ускользал во тьму.
Я остановилась. Мир застыл.
Джей раньше посещал меня во снах. Я не знала, как он это делал, кроме как использовал сверхнавык из своей копилки. Теперь я задумалась, могла ли я так же. Если сосредоточиться во сне, могла ли я принести его в свой сон?
Я сосредоточила всю энергию в своих венах, ту же, что и белая молния в глубинах меня, которая появлялась, когда мне нужно было управлять пространством, пробивать дыры в измерениях, биться со злодеями и для прочего безумия.
Но я не принесла Джея к себе. Сцена передо мной стала меняться. Дом таял, становясь все меньше, а потом появился другой дом. Ранчо. Синий дом с садом кактусов перед ним. Я такой дом еще не видела, хотя, чем больше я вглядывалась, тем сильнее он расплывался.
А потом я поняла, что сделала. Я не принесла Джея в свой сон. Я перенесла себя к нему.
Ощущая не страх, а любопытство, я пошла к дому, потому что это было настоящим и не настоящим одновременно. Чем ближе я была, тем реальнее все становилось. Я открыла дверь и вошла.
Выглядело как обычный дом. Слева была гостиная, справа – кухня, все выглядело чисто, с долей юго–западных украшений, типа терракотовых горшков на полках и гобелена в стиле Санта–Фе на стене.
Я не думала, я дала энергии вести меня. Меня тянуло, и я пошла по коридору к двери.
Я смотрела на нее миг, давала себе подумать о том, что буду делать. Я знала, что это был сон. Но если Джей был там, как я думала, то для него это могло быть реальным. Больше, чем сон. И я впервые увижу его с тех пор, как он ушел.
Я глубоко вдохнула, хотя в этом мире не было воздуха, и открыла дверь.
Джей стоял посреди спальни спиной ко мне, лицом к окну, сияющему белым. Стены комнаты были черными, и было сложно понять, были ли стены, или все было бесконечным пространством.
Все во мне замерло, будто энергия застыла.
Будучи в одной комнате с Джеем, я хотела рухнуть на колени. Все силы ушли, чтобы устоять на ногах.
– Ты пришла, – сказал Джей. От его голоса мое сердце дрогнуло, слезы подступили к глазам.
«Оставайся сильной, – напомнила я себе. – Ты тут управляешь».
– Я все думал, когда ты придешь, – продолжил он, все еще глядя туда.
Что–то в этом беспокоило меня. Я невольно разозлилась.
– О, ты решил, что я попытаюсь найти тебя в мире сна.
– Ты упрямая, – он повернулся ко мне. – Ты никогда не изменишься.
Черт. Он выглядел хорошо. Слишком хорошо. Так не честно.
– Рад тебя видеть, – добавил он со слабой улыбкой. Я забыла об этом в нем, как редко он улыбался, каким серьезным он был.
– Где мы? – выдавила я.
– Аризона, – сказал он. – Возле Тусона.
– О, – я сглотнула. – Видимо, это твой дом?
Он кивнул.
– Я снимаю его. Со всей мебелью.
– Тут мило. Декор, – боже, я пришла к нему во сне, и мы болтали о мелочах? – Тебе тут нравится? – добавила я мелочь. Я не сдержалась. Это было ужасно. Все в этом было ужасным. Неправильным. Так не должно быть между нами.
Он пожал плечами.
– Погода хорошая, – медленно сказал он.
Я пошла к нему, но замерла посреди комнаты.
– Почему твоя комната такая?
– Это сейчас не комната, – сказал он. – Твой разум манипулирует этим. Осознанный сон, – он сделал паузу. – Я рад, что ты пришла меня увидеть.