— Мы объясним. Давай сначала поужинаем. Присядь. Я подам еду.
Папа сел за стол, Макс настороженно опустился напротив него. Я быстро вытащила лазанью из духовки и стала раскладывать ее.
— Мне жаль, что так случилось с вашей женой, — сказал ему тихо Макс. — Она была милой леди.
— Ты ее видел? — спросил отец. Его голос был таким тревожным, что я обернулась. Он склонился, уперев ладони в стол. — Ты говорил с ней?
— Пап, — резко сказала я, неся тарелки и опуская их перед ними.
Папа посмотрел на меня большими глазами.
— Мне нужно знать, Ада.
— Нет, — тихо сказал Макс, взгляд был виноватым. — Простите. Я не видел вашу жену с Нью — Йорка.
— Но ты был мертв.
Макс посмотрел поверх головы моего отца.
— Может, это лучше обсудить за вином.
Хорошая идея. Я принесла бокалы и бутылку вина и села. Отец попытался налить, но его руки так дрожали, что Максимус забрал бутылку. Я одобрительно посмотрела на него. Он всегда хорошо ладил с моими родителями, особенно, по сравнению с Дексом, по крайней мере, раньше.
— Я предлагаю тост, — я подняла бокал. — Но не уверена, что он уместный. За жизнь? Хотя это стандартный тост.
— Может, за чудесный ужин, который создал твой отец? — предложил Макс, подняв бокал.
Отец едва смог поднять свой, вино плескалось от дрожи его руки.
А потом мы приступили к еде. Отцу хотя бы хватило терпения дать Максу съесть половину тарелки, а потом он стал задавать вопросы.
— Я не понимаю, — отец покачал головой. — Все ошибались? Все врали? Я помню, что был растерян, что не было тела, но похороны были. Я не знаю, — он снял очки и сжал переносицу, вздыхая. — Все о тех днях размыто. Может, лучше не помнить.
— Я могу рассказать правду, и я расскажу ее прямо, — сказал Макс и сделал глоток вина. — Я умер. Умер, спасая вашу дочь и зятя. Я сделал бы так для вашей жены, если бы был рядом, но меня тогда там не было.
Папа медленно поднял на него взгляд.
— Тогда как ты тут оказался? А она нет?
— Пап, — осторожно сказала я. — Помнишь разговор с Дексом и Перри на Рождество? Тут?
— Я пытался забыть, — буркнул он под нос. Много неприятной правды открылось за тем ужином, включая правду о моих способностях.
— Понимаю, — мягко сказала я. — Но это все еще правда. Ты не обязан верить, но это правда. Я смогла дотянуться до Вуали, мира между мирами, и вытащить Максимуса.
— И ты не можешь так сделать для своей матери? — тихо спросил он.
Я не рассказывала ему, что забрала маму из ада, куда ее утащил тот же демон, что и Макса. Я не хотела раскрывать это сейчас. Это сломает его.
Я покачала головой и опустила ладонь поверх его. Это разобьет его.
— Пап… мама мертва. Я хочу, чтобы было не так, но она мертва. Мы не можем дотянуться до нее. Она упокоена.
— Но это не так, — резко сказал отец, впился в меня взглядом. — Я говорил тебе, что это не так. Я говорил, что видел ее.
— Вы видели ее? — спросил Макс.
Отец кивнул, но не уточнял детали. Когда он видел маму, она повторяла одно и то же. «Не позволяй ей, не позволяй ей». Никто из нас, включая Перри, не знал, о ком она говорила, и что это значило.
— Ты ее видела? — Макс посмотрел на меня.
Я покачала головой.
— Если я вижу Ингрид, и она — призрак, откуда мне знать, что ты не призрак? — спросил у него папа. Снова о призраках.
Макс пожал плечами.
— Видимо, никак. Надеюсь, я не призрак. Я ощущаюсь реально. И я говорил с людьми, что бы ни думала Ада.
— В «Шестом чувстве» Брюс Уиллис тоже будто общался с людьми, но это было не так, — отметила я.
— Ада, то был фильм, — упрекнул меня отец, теряя терпение.
— Отличный фильм, — добавила я.
— Ладно, — Макс подцепил остатки лазаньи вилкой. — Я вскоре разберусь. Я только встал на ноги.
Отец посмотрел на меня.
— Прошу, не говори, что он будет жить тут.
— Я буду по соседству, — быстро сказал Макс. — Какое — то время. У Найтли. Они — мои старые друзья.
— Ясное дело, — папа многозначительно вздохнул.
— И на этом мне стоит пойти, — сказал Макс, встав на ноги, нависая над столом. — Сообщу Доун и Сейджу, что я жив и в порядке. Или не жив, но в порядке. Спасибо за приятный ужин, мистер Паломино.
Он поднял пустую тарелку и бокал вина, допил и отнес посуду к рукомойнику.
Я встала и прошла за ним.
— Ты так скоро уходишь?
— Не хочу задерживаться, маленькая леди.
— Ты можешь не звать меня так?
Он усмехнулся.
— Да. Тогда Блонди, — он кивнул моему отцу, а потом пошел в прихожую. Я следовала за ним.
— Я говорила тебе, что чувствую насчет Блонди.
— Угу, — он надел куртку. — Жаль, что мне все равно. Теперь ты знаешь, как ощущается, когда ты не можешь стряхнуть с себя кличку.
— Но твои клички забавные, — проскулила я, а он завязал шарф и открыл дверь, впуская холодный воздух.
— Это справедливо, Блонди, — он ухмыльнулся мне поверх плеча, спустился с крыльца и пошел по двору к Найтли.
Я закрыла дверь, ощущая холод всем телом, а потом прошла на кухню и села на свое место.
Отец глядел на меня, но я не могла понять выражение его лица.
Я сделала глоток вина.
— Что?
— Что с тобой и рыжими?
Мне пришлось рассмеяться.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
«Хочешь повод? Как насчет «потому что»?»
— Turnin’ On the Screw, Queens of the Stone Age
Я видела сон.
Я стояла во дворе Найтли, смотрела на их дом. Я знала, что это был сон, потому что мир был белым, только у дома были цвет и черты, словно я была на засвеченной пленке.
И это было осознанное сновидение. Я управляла им.
Но то, что я хотела в доме, не было там. Я ощущала Джейкоба, Доун, Сейджа… и Макса. Но я искала не Макса.
Я искала Джея.
А его тут не было.
И вряд ли он будет.
Я ощущала, как сон угасал, контроль ускользал во тьму.
Я остановилась. Мир застыл.
Джей раньше посещал меня во снах. Я не знала, как он это делал, кроме как использовал сверхнавык из своей копилки. Теперь я задумалась, могла ли я так же. Если сосредоточиться во сне, могла ли я принести его в свой сон?
Я сосредоточила всю энергию в своих венах, ту же, что и белая молния в глубинах меня, которая появлялась, когда мне нужно было управлять пространством, пробивать дыры в измерениях, биться со злодеями и для прочего безумия.
Но я не принесла Джея к себе. Сцена передо мной стала меняться. Дом таял, становясь все меньше, а потом появился другой дом. Ранчо. Синий дом с садом кактусов перед ним. Я такой дом еще не видела, хотя, чем больше я вглядывалась, тем сильнее он расплывался.
А потом я поняла, что сделала. Я не принесла Джея в свой сон. Я перенесла себя к нему.
Ощущая не страх, а любопытство, я пошла к дому, потому что это было настоящим и не настоящим одновременно. Чем ближе я была, тем реальнее все становилось. Я открыла дверь и вошла.
Выглядело как обычный дом. Слева была гостиная, справа — кухня, все выглядело чисто, с долей юго — западных украшений, типа терракотовых горшков на полках и гобелена в стиле Санта — Фе на стене.
Я не думала, я дала энергии вести меня. Меня тянуло, и я пошла по коридору к двери.
Я смотрела на нее миг, давала себе подумать о том, что буду делать. Я знала, что это был сон. Но если Джей был там, как я думала, то для него это могло быть реальным. Больше, чем сон. И я впервые увижу его с тех пор, как он ушел.
Я глубоко вдохнула, хотя в этом мире не было воздуха, и открыла дверь.
Джей стоял посреди спальни спиной ко мне, лицом к окну, сияющему белым. Стены комнаты были черными, и было сложно понять, были ли стены, или все было бесконечным пространством.
Все во мне замерло, будто энергия застыла.
Будучи в одной комнате с Джеем, я хотела рухнуть на колени. Все силы ушли, чтобы устоять на ногах.