— Советую навести порядок пока не поздно, — буркнул страж.
— Я разберусь с ним позже, — пообещал Найрад.
Пленный волк продолжал бегать по кругу время от времени рыча и скалясь.
— Что будем делать с этим?
— Я не могу выйти с ним на контакт, — признался Найрад, — пустота в эфире. По умственным волнам он скорее ближе к собаке, чем к оборотню.
— Я знаю одного товарища, который умеет общаться с нашими меньшими братьями, — сказал Ленни после короткой паузы, — попробую его вызвать.
Овчар открыл портал и через полминуты из него появился черный как смоль страж.
— Познакомься, — сказал Ленни, кивнув на коллегу, — это Джар.
— Привет, меня зовут Найрад. Рад встрече. Это ты помогал Кейсе, когда она проникла в логово Анти, чтобы освободить Ричи?
— Плевать он хотел на девчонку, прикрывал своего драгоценного человека. При налете на вражескую базу даже не погнушался выступить против своих, лишь бы спасти бывшего проводника.
— Спасибо, что позволил нам уйти, — Джар учтиво склонил голову, — я так и не успел тебя поблагодарить.
— Сочтемся, — отмахнулся глава мятежников, будто тема была ему неприятна, — здесь нужна твоя помощь. Помнится, ты можешь установить ментальный контакт с животными?
— У меня получалось много раз, — с готовностью подтвердил черный пес.
— Пробуй, — Ленни указал на беспокойного волка.
Джар не стал задавать лишних вопросов, и сразу приступил к работе. Черный кобель сел, прислонившись к стене и прикрыл глаза. Пару минут он оставался неподвижным. Дыхание стража сделалось ровным и глубоким.
На середине третьей минуты, когда вожак хотел было спросить, не уснул ли приглашенный эксперт, волк, до этого безостановочно бегавший по клетке, вдруг остановился и начал жалобно поскуливать, топчась на месте и уставился на черного овчара, сидевшего поодаль возле стены.
Джар открыл глаза и встретился взглядом с хищником.
Найрада мучило любопытство, получилось ли у пса достучаться до пленника? Но перекидыш боялся спрашивать, чтобы случайно не нарушить контакт.
— Что ты хочешь узнать? — мысленно обратился Джар к Найраду.
— Для начала спроси, из какой он общины, и как его зовут?
Черный овчар кивнул и перевел взгляд на волка, видимо, дублируя вопрос.
Хищник взвизгнул, будто кто-то хлестнул его кнутом, подскочил и начал крутиться вокруг своей оси, пытаясь вцепиться в собственный хвост.
— Он не помнит, — вслух ответил Джар.
— Он понимает речь? — поинтересовался Найрад.
— Думаю, что нет. Я общаюсь с ним при помощи образов.
— Почему тогда у меня не выходит? — бросил Найрад в сторону, не обращаясь к кому-то конкретному.
— Это другая ментальная волна, не та же самая, что используют волки и стражи. Похожим образом я разговаривал с бездомными собаками, — ответил Джар.
— Спроси, почему он напал на мирных людей? — вмешался Ленни.
Волк перестал крутиться, прыгнул в самый дальний угол клетки, лег и прикрыл глаза лапами.
— Он говорит, что выполнял приказ.
— Чей? — заинтересовался Найрад.
— Не могу разобрать последние образы. Что-то большое и пугающее. Он до дрожи запуган этим существом. Оно сделало с ним что-то ужасное.
— Могу я попытаться увидеть его воспоминания через тебя?
— Не уверен, что получится, но можем попробовать.
Найрад подумал, что сегодня выдался ужасный день. Кейса не поверила в существование птаха и откровенно высмеяла перекидыша, хотя он искренне хотел ей помочь. Потом эти новости о нападении оборотней на мирную деревню. Новоприбывшие жители общины совсем отбились от рук, после того, как упал его уровень силы, сородичи больше не слушались его как раньше. А сейчас выясняется, что кто-то создал стаю кровожадных животных, выглядящих в точности как оборотни и натравил на людей по непонятным причинам.
Отбросив невеселые мысли, Найрад попытался использовать Джара, как посредника, чтобы проникнуть в голову пленного волка. Вожак попытался запустить ментальные щупальца через сознание стража в мозг волка-убийцы, но сделать это оказалось сложнее, чем он предполагал.
Ментальная волна, которую использовал овчар отличалась от стайной связи, к которой привык Найрад. Животный способ связи был настолько примитивный, что Найраду было сложно сориентироваться и попасть в ритм. Как если бы профессора философии заставили общаться с помощью наскальной живописи. Хотя с примитивными рисунками было бы проще, ведь их комбинацию не нужно держать в голове, и продолжать выстраивать мыслительный ряд в подобном ключе.