Когда зал оказался забит до отказа, вспыхнули прожекторы, и в центр арены выскочил нагловатого вида парень во фраке. Ведущий поприветствовал собравшихся, подняв над головой сцепленные кулаки и, что есть мочи, заорал в микрофон:
— Дамы и господа! Я рад приветствовать вас этим замечательным вечером. Шепну по секрету, что все собравшиеся здесь сегодня — счастливчики! Ведь нас ждет не обычный бой кабыздохов, а событие месяца! — толпа приветственно загудела, а ведущий продолжил. — Наши отважные ловцы скитались по лесу, рискуя быть растерзанными дикими зверями, и наконец добыли то, за чем так упорно охотились. Самого настоящего оборотня! — прожектор переместился прямо на клетку с перекидышем, ослепляя волка ярким светом софитов.
Зрители восторженно взревели так, будто в клетке был не волк, а популярный рок-музыкант.
Довольный произведенным впечатлением, ведущий продолжил:
— Против оборотня выступит наш неизменный чемпион, любимчик публики, кровожадный и ужасный генномодифицированный п-и-и-тбуль Пи-ит!
Зал разразился громом оваций.
Под свист и аплодисменты в противоположном конце арены появился закованный в цепи белый кобель ростом с крупного ротвейлера. Внешне он напоминал помесь питбуля с демоном. Глаза пса налились кровью, а в тяжелом взгляде читалась врожденная ненавистью ко всему живому. Из уголков рта стекала белая пена. Белесая короткошерстная шкура, под которой буграми ходили прокачанные мышцы, вдоль и поперек была покрыта шрамами от предыдущих поединков. Пес рвался в бой, высунув багровый язык и с презрением косился на шестерых здоровяков, сдерживающих его цепями.
Ведущий улыбнулся, обнажив все тридцать два зуба и заревел, пытаясь перекричать ликующий зал:
— Делайте ваши ставки, господа!
С опаской поглядывая на распахнутую клетку, в которую здоровяки пытались запихнуть генномодифицированное чудовище, ведущий проскользнул в боковую дверь и смешался с толпой.
Среди галдящих зрителей шустро курсировали мальчишки, собирая ставки.
«Штуку на оборотня», «полторы на Пита», — доносилось со всех сторон.
Наконец сопровождающим удалось затащить питбуля войти в клетку.
Освободившись от цепей, кобель перестал рваться вперед, неспеша поигрывая плечевыми мышцами. Пес щелкнул огромными челюстями, изображая хват и укус, чем привел публику в восторг.
Прожекторы крутанулись по арене и замерли на соперниках. Дверца клетки медленно поползла вверх.
Зал притих в ожидании зрелища.
Найрад прищурился от яркого света. Питбуль же, напротив, весело глядел в зал, подставляя широкую грудь, покрытую шрамами, под софиты.
Теперь понятно, почему он — любимец публики. Пес наслаждался вниманием толпы и представлением. Безжалостная машина для убийств, по каким-то причинам выбракованная Анти, нашла свое место гладиаторской арене.
Через несколько секунд страж попытается сделать то, ради чего его вывели — прикончить перекидыша. Что-то подсказывало Найраду, что пес планирует не просто убить соперника, а постарается сделать это зрелищно.
Когда дверца клетки открылась, Найрад под аплодисменты выступил вперед и взглянул на сияние пса. К удивлению, перекидыша страж не был ослеплен жаждой крови, как могло показаться со стороны. Кобель намеревался хладнокровно разделаться с врагом на потеху публике.
Пока Найрад разглядывал питбуля через призму внутреннего видения, тот не торопился покидать клетку, дразня людей. Только громкий свист зрителей заставил пса выйти на арену.
Толпа одобрительно улюлюкала, предвкушая начало поединка.
Страж обрушил на перекидыша грозный взгляд в упор, как бы говоря: «ты — покойник». Не сводя с волка маленьких красных глаз, пес начал неспеша обходить арену по кругу. Найрад шаг за шагом отодвигался в сторону и следил за противником.
Толпа притихла, жадно ловя каждое их движение.
Белый кобель бросился на перекидыша, стараясь уцепиться мертвой хваткой ему в горло. Найрад спас себя тем, что резко отскочил в сторону, словно попрыгунчик. Поскользнулся и было потерял равновесие, но тут же выровнялся и приготовился к обороне.
Питбуль напрыгнул и попытался подмять волка под себя передними лапами. Перекидыш встал на дыбы и отфутболил соперника, словно мячик, оставив на белой шкуре кровавые следы когтей.
Пес кружился вокруг, пытаясь схватить противника мощными челюстями под одобрительные вопли публики.
— Уделай его, Пит! Порви его!
Крики зрителей сливались в оглушающий гул. Свет прожекторов ослеплял. В помещении стало душно. Хлещущие через край эмоции заключающих пари отвлекали от поединка, словно надоедливые мухи.