Какое-то время ответа не было. В тишине было слышно, как завывает ветер в верхушках сосен.
— Хорошо! — отрывисто бросил Анти после паузы, — можете пройти.
Это было неожиданно. Лесс не думал, что командир оцепления согласиться, но он отчетливо чувствовал, что охотник не лгал. Видимо, плененный куратор у Анти на хорошем счету, и им важно получить его обратно живым и невредимым, раз они готовы отпустить несколько оборотней, которые по собственной глупости оказались у них в ловушке.
— Тогда мы выходим! — крикнул Лесс в окно и, повернувшись к своим, добавил:
— Глен, идёшь первым: держи ушлепка на виду. Майк, понесешь второго. Держимся вместе. И да помогут нам волчьи предки!
Темноволосый Глен открыл дверь и вышел во двор, толкая Яра впереди и прикрываясь им, как щитом.
Тёмное ночное небо было затянуто рыхлыми облаками, скрывающими редкие звёзды и диск растущей луны.
— Не стрелять! — повторил командир охотников.
Вспыхнули огни фонариков, выхватив из темноты группу оборотней.
— Уберите пушки! — крикнул Глен, щурясь от яркого света.
Рекруты не шевельнулись.
— Опустите оружие! — приказал командир, и черные дула пистолетов.
До машины оставалось метров тридцать. Бойцы в оцеплении напряженно переглядывались.
Ровное сияние, холодная фиолетовая ненависть. В любую секунду они готовы были нашпиговать оборотней пулями, лишь приказ командира сдерживал их. Только у двоих остались голубые волнообразные помехи волнения — первая ступень посвящения, остатки инстинкта самосохранения.
— Вам не уйти далеко! — сказал командир, — вы вне закона!
— Да пошёл ты! — ответил Лесс.
Ладони Найрада похолодели и вспотели. По спине бегали мурашки. Происходящее казалось нереальным, словно кошмарный сон. Если хотя бы у одного из ректуров сдадут нервы, и он нажмет на курок, хватит одного единственного выстрела, чтобы началась беспорядочная пальба. Тогда ни быстрота, ни сила не спасут оборотней от шальной пули.
Стая двигалась слажено как единый механизм. Пока всё складывалось неплохо. Однако с каждым шагом дурное предчувствие усиливалось. Не ослабло оно даже, когда оборотни беспрепятственно добрались до минивэна.
Майк аккуратно опустил штурмовика Анти, который всё ещё был без сознания, на землю.
Глен, опираясь спиной на капот, прикрывался заложником куратором и напряженно следил за людьми.
Найрад открыл дверцу машины и уловил краем глаза ярко-красную вспышку из-за угла здания, а в следующую секунду раздался свист пули, рассекающей воздух.
Глен попытался увернуться, прикрываясь куратором, но сделал это недостаточно быстро. Найрад едва не взвыл. Он почти физически ощутил боль собрата. Глен повалился на землю, схватившись рукой за живот.
Автоматные очереди сначала робко, а потом уже без всякого стеснения начали решетить машину. Стая среагировала молниеносно. Все как один упали ничком на землю и ползком направились в сторону леса. К счастью, «Пежо» был припаркован весьма удачно на кромке леса. Через четверть минуты оборотни скрылись за деревьями.
Оказавшись в густой сосновой чаще под спасительной тенью, Мирта закружилась вихрем и грациозно подпрыгнула вверх. Рыжие волосы начали расти в бешеном темпе, колыхаясь, словно волны морского прибоя. Они окутали девушку перламутровым сверкающим куполом. Огромный яйцеобразный кокон учащённо пульсировал, сжимаясь и раздуваясь. Изнутри послышался приглушённый рык и, разрывая оболочку когтями, оттуда выскочила огненно-рыжая волчица с небесно-голубыми глазами.
Остальные тоже не теряли времени даром. Через минуту на рыжую уставились четыре устрашающих зверя. Пепельно-серый Найрад с голубыми глазами, чёрный Лесс, бурый Инго и соболиного цвета Медведь.
— Какого лешего!? — прорычал Лесс.
Огромный волк ощетинился на Мирту. Найрад встал между ними.
Лесс не говорил в прямом смысле слова. В контакте стаи нет вербальных мыслей, это похоже на прямую передачу образов и эмоций. Неназванное становится ясным, всё, что творилось на уме у собратьев, открывалось остальным. Такое общение эффективнее слов, в нём нет места скрытым мотивам и двояким трактовкам.
Недовольство Лесса жгло, словно перец чили. Сохранив секрет, волчица уязвила его самолюбие. Однако, вспышка гнева утихла так же быстро, как и появилась. Волк умел мыслить гибко и быстро взглянул на ситуацию под другим углом.
Найрада беспокоило состояние Инго. Тревога бывшего пленника передавалась всему отряду. Тяжёлые эмоции — чёрное беспросветное отчаяние и красновато-оранжевая бдительность. Ощутив на себе внимание собратьев, оборотень смутился ещё больше. В сияние тут же вплелись фиолетовые нотки чувства вины.