Секунда — все трое исчезли, не оставив после себя даже облачка дыма. Другим пришлось столкнуться с парочкой оскалившихся оборотней, которые бежали к ним наперерез.
От хлесткой пощечины у меня закружилась голова. Я часто заморгала и очутилась в уютной квартирке Дороти. Саднило горло. На ковре расплылось мокрое пятно. Хрустальная чаша упала со столика.
Я поежилась. Зубы у меня выбивали барабанную дробь.
Но я вспомнила.
Раздался стук в дверь. Дороти подскочила как ужаленная. Гибсон успел поддержать ее, а затем он поспешил в прихожую. Наверное, мы потревожили соседей. Но мне было все равно. Я даже была способна размышлять, невзирая на свое бешено колотящееся сердце и адреналин.
Словно издалека до меня донесся мужской голос:
— Дотти, ты в порядке?
— Да, Роберт, — невозмутимо ответила старушка и многозначительно глянула на меня. — Просто Селия увидела мышку.
Спорить я не собиралась. Подавление воспоминаний — механизм психологической защиты. Ведь подсознание стремится защитить нас от того, с чем мы не можем справиться. Заклятие вампира сыграло со мной злую шутку. А вдруг мне, скажем так, сорвало крышу? «Травма» — слишком стерильное определение для того, что творилось у меня в мозгах.
Мимо Гибсона порывисто прошагал пожилой мужчина и замер перед Дороти, подозрительно сощурившись. Потом он повернулся ко мне, и у него отвисла челюсть.
— Роберт, надо вызвать дезинфекторов! Чего бы я только не отдала за мою дорогую Минни. Вот уж была мышеловка!
«Гадость».
И я, неожиданно для себя самой, истерично расхохоталась.
— Как вы? — забеспокоился Гибсон.
— Все хорошо.
Я соврала. Но я была жива, дышала и хотела справиться с кошмаром, который навалился на меня. Короче, я преисполнилась решимости приняться за дело.
Дороти наступила мне на ногу.
— Роберт, будь умницей, в холодильнике есть кувшин лимонада…
— Нет, — заявила я. — Спасибо, не надо. А нам пора.
— Ты уверена, милочка?
Ясно, Дороти не желала, чтобы ее сосед Роберт был в курсе происходящего.
— Правда-правда. Только позвольте мне у вас прибраться.
— О, это совсем не обязательно, — сказала Дотти и сама бросилась наводить порядок.
— На кухне найдутся бумажные полотенца? — Я перехватила инициативу.
— Конечно, милая.
Я встала и поспешно покинула гостиную. Все-таки мне требовалось побыть наедине с собой пару минут.
Значит, принц оказался фальшивым. Никакого полицейского рейда и в помине не было. Меня хотели убить, чтобы свалить всю вину на вампира по имени Эдгар. Зачем? И кто являлся организатором? У кого хватило ресурсов, кто имел контакты с демонами или другими тварями, готовыми произнести запретные заклятия?
Я надеялась получить ответ, а столкнулась с новыми вопросами.
Глава 8
По дороге Гибсон позвонил в участок и оставил голосовое сообщение начальству. Мы сели в машину. Повернувшись ко мне, он хмыкнул.
— Выглядите не очень-то, — отметил он.
— Спасибо, — с сарказмом ответила я. — Гибсон натянуто улыбнулся в ответ. — Попробовали бы сами вспомнить, как вас убивают, я бы потом посмотрела на вас, — добавила я.
— Ладно, проехали, — протянул он.
— Кстати, старушка быстро соображает.
— Ну… вы ведь жутко кричали. А Дотти совсем не обрадуется, если кто-то узнает о ее таланте. Один раз такое уже случилось, и люди начали осаждать ее с просьбами выяснить то или другое. Ни минуты покоя, сами понимаете.
Верно. Хорошо, что я сумела подыграть Дотти.
— А у нее действительно была кошка по кличке Минни-Мышеловка?
— Ага, пока домовладелец не заставил Дотти от нее избавиться.
— Скотина.
Гибсон усмехнулся.
— А вы любите животных.
— Да. Но у меня вообще нет свободного времени.
Гибсон вздохнул.
— А я думал, что вы заведете себе кошечку. Мышей ловит чертовски ловко.
Гибсон меня рассмешил, и я хохотала так, что скоро из глаз потекли слезы. И наконец-то я расплакалась. Гибсон молча затормозил перед светофором, открыл бардачок и протянул мне пачку бумажных носовых платков.
Я вытерла глаза и высморкалась. Гибсон делал вид, что ничего не замечает. Я была ему благодарна. Терпеть не могу рыдать — тогда я ощущаю себя слабой и беззащитной.