Удивлённо оторвав взгляд от золотых носков, Мария взглянула на бледные тонкие руки в красных рукавах, с нанизанными на каждый палец по кольцу с красиво сияющими каменьями. Это была не её одежда. Заметив висевшее на чёрном резном шкафу зеркало, девушка осторожно взглянула на себя, но так и не увидела своего отражения. Вместо него в зеркале отражалась совсем другая особа: гордая, красивая, с каким-то странным огнём в алых глазах цвета двух рубинов, даже рыжие волосы, ниспадающие до самого таза, казались драгоценной пряжей с золотистым отливом, в котором то и дело, что поблёскивали бриллианты и изумруды. Но при всём этом особа была призрачна, словно умело сделанная проекция, так что смотря на свои ладони Мария могла без труда разглядеть белые доски пола. И это пугало, пусть и было сном.
У кровати показалось движение, и на секунду девушка уловила чью-то маленькую ручку, отдёрнувшую нежно-розовое покрывало. Удивлённо наклонив голову, она бесшумно прошла к кровати и, присев, отдёрнула одеяло, тут же заметив два изумруда глаз, что вопросительно уставились на неё.
— Привет, — неуверенно произнесла Мария, вглядываясь в почему-то знакомое лицо.
— Привет, — наклонив голову с пышными каштановыми волосами не так громко произнесла девочка. — Ты хочешь меня забрать? К себе?
— Что? Нет! — удивлённо прошептала та, протянув руку и, осторожно взяв её маленькую ладонь, помогла выбраться из-под кровати, озадаченно разглядывая странное белое платье с пышными кружевами на груди. — Почему ты пряталась там?
— Я испугалась, — смотря на неё своими до удивления изумрудными глазами негромко ответил ребёнок, — тебя… если кто-то узнает, что я вновь вас видела, вновь запрут… отец говорит, что у меня слишком хорошее воображение, но разве такое возможно?
— Подожди, — нахмурилась Мария. — Ты знаешь, кто я?
Та немного удивлённо кивнула, прежде чем поджать пышные губы и всё же сказать:
— Ты Призрачная королева… которую создал отец.
— Виктория? — почти что прошептала девушка, отшагнув назад и удивлённо оглянувшись. Верно, эта комната была не просто живой, она была из прошлого: старые картины, что висели на стенах, книги, что покоились на полках, незнакомая одежда на вешалках — всего этого не было в её последнее пребывание здесь. — Почему… я тут?
— Письма, — вдруг прошептала девочка, вынув из кармана старый пожелтевший конверт с неразличимым адресом. Точно такие же были в тумбочке. — Прочитай их… там.
Сзади раздался треск и, резко обернувшись, Мария успела заметить скользнувшие под дверью чёрные тени, что тут же заскребли по стенам, сдирая обои и погружая всё в живую тьму, что скрывала за собой окна и вовсе исчезнувшую в ней малышку Викторию с письмом в руке. Она была везде, словно окружая Марию и собираясь поглотить и её, ледяными пальцами касаясь плеч и заставляя каждый раз вскрикивать, отмахиваясь и отбиваясь, делая всё, что бы не попасться в её путы…
Плечи сжали чьи-то ледяные пальцы, заставившие даже поморщиться от охватившего всё тело озноба и резко раскрыть испуганные глаза, всё ещё чувствуя вокруг эту ужасную живую тьму и с хрипом вбирая в грудь так не хватающего тёплого воздуха.
— Очнулась? — послышался тихий голос над головой, заставивший вздрогнуть и встретиться с золотом глаз.
Виктор держал её своими ледяными пальцами за дрожащие плечи, нависнув так низко, что можно было учуять лёгкий запах сырости и пепла, что исходил из спутанных пепельных волос.
— Может, отпустишь? — не отрывая взгляда от её лица поинтересовался он, заставив девушку взглянуть на свои дрожащие пальцы, чуть ли не всей силы сжимающее его рубашку на груди. Разжав их, Мария тут же закрыла холодное лицо ладонями, пытаясь отряхнуть остатки жуткого сна и всё ещё чувствуя дрожь во всём теле.
— Я… — всё ещё задыхаясь чуть ли не прошептала она, вдруг взглянув на Виктора и, резко отпрянув, чуть ли не запинаясь об собственные ноги, подбежала к сумке, тут же раскрыв её и дрожащими пальцами вынув три конверта, достав одно из писем и недоумённо взглянув на совершенно чистый листок. — Ничего не понимаю… она же говорила про письма.