Четверной тулуп.
Ойлер.
Четверной сальхов.
В конце было непонятно что. Он почти перескочил на вторую ногу, поддержался рукой, остался на одной ноге, но чуть не упал после этого. В общем, «не упал»!
— Сашка! — донесся до него крик Анны Павловны. Он весело улыбнулся, пожимая плечами. Это была его самая близкая попытка! — Чтобы я подобного в произвольной не видела!
Ой, как будто он собирался и ему мало всех его четверных.
— Саша, ты лучший!
— Саша, вперёд!
Когда он успел обзавестись такой крикливой фан-базой? Саша улыбнулся, осматриваясь по сторонам. Плакаты, красивые рисунки. А что, может из него и выйдет какой-никакой фигурист? Если сейчас не запорит весь свой маскарад к чертям. Пока что он дурачился и даже не знал, что дал болельщикам пищу для обсуждения. Своим шуточным каскадом из двух четверных он породил множество постов с текстом «Александр Сурков разминает каскад из двух четверных! Ждать фурора?». Фурора не ждать, Саша ещё ничего не приземлил, чтобы вставлять в произвольную программу.
— Сконцентрируйся немного, хорошо? Соберись на четыре минутки, стань Александром, а не Сашкой, — обороты Анны Павловны наоборот наталкивали на хихиканье. Саша и хихикал, улыбаясь, — Ой, бесполезно. Сашка ты. Тогда иди, показывай, Сашка, всё что можешь.
«Сашка» довольно кивнул, отъезжая от тренера. И в ту же секунду над ним пронеслось:
— На лёд приглашается Александр Сурков!
Александр Сурков уже был на льду минут семь. Но, спасибо. Ещё раз посветил своим интересным костюмом бордово-золотого цвета и широкой улыбкой. Сделает он свой максимум. Ничего не испортит. По крайней мере, Саша в этом уверен.
Ещё один раз поправляет кулон и уже встаёт на начало. Прямо около судей, смотря им в глаза. Бросая вызов. Правда, сегодня эти результаты ни на что не повлияют.
Песня Маскарада ему очень нравилась. Классическая, но в то же время ритмичная и не скучная. И главное, что не скучная, как некоторые классические произведения из фигурнокатательного мира. Начало песни воодушевляло его как при первом прослушивании, так и сейчас. Саша оттолкнулся и не поехал, полетел по льду.
— О чём ты говорила с Денисом Руслановичем? — Катя села около Даши только сейчас, потому что дышала в уютном тихом уголке. И Даша сразу же накинула ей вопросик.
— Я потом тебе расскажу… Как все решится, — не хотелось говорить вообще. Но, скрывать такое невозможно. Думать вообще ни о чём не хотелось. И теперь всё словно в тумане. Катя совершенно не реагировала эмоционально на Дашу и на происходящее.
Четверной лутц.
Идеальный прыжок от Саши тоже не вызвал в неё каких-то эмоций. Все съел ужас и ожидание результата. Позитивная проба… Снова.
— Хорошо, — Даша заподозрила, что что-то не так. Но промолчала. Пусть Катя решает сама, когда рассказать. Тем более, что пока что Калининой есть за что волноваться. Например, за прокат после Суркова.
Четверной флип…
Выехал в тройку.
Тройной тулуп.
Четверной флип Саше давался сложно. Но ничего, Сурков верил, что это исключительно вопрос времени, когда он ему покорится.
— Сашка! — Анна Павловна «пригрозила» спортсмену грозным шепотом.
Денис Русланович практически не смотрел на прокат Суркова, витая в своих мыслях. Сейчас его больше волновала Катя со своей пробой. И какой-то смесью для мышц. Винить Тамару Львовну он не спешил — в конце концов, она могла не знать о чём-то в составе. Если эту смесь пили все, кроме Димы — это уже вопрос. А пока не стоит обвинять кого-то без должных доказательств.
Рушить карьеру такой спортсменки не хотелось. Она не заняла места на Олимпиаде, за последний сезон не показала выдающихся результатов. Но за межсезонье Ушаков рассмотрел в ней невероятный талант и усердие в совокупности с хорошими физическими данными. Катя была продолжением Тимура, но в то же время обладающим самобытностью. И меньше всего Денис Русланович хотел, чтобы она завершала карьеру из-за отстранения от соревнований.
В мыслях он даже не заметил, что Саша уже подходил к своему третьему четверному прыжку.
Четверной сальхов.
Сделал!
Отличный сальхов, так и не скажешь, что Саша его не любит. Пока что Маскарад идёт отлично, выезд с флипа не в счёт. Но, выводы делать рано, в программе присутствовали сложные прыжки после дорожки шагов.
— С какого момента Саша так прибавил в скольжении? — Роман! Запыхавшийся, еле успевший, но приехавший. И его появление без внимания не осталось.
— Там Роман! Он пришёл.
— Даш, я скоро начну думать, что он тебе нравится, — Кристина Виноградова, завершившая свой прокат первой во второй разминке девушек, заявилась на трибуны. Калинина отмахнулась от неё, хмуря брови. Нравится, как же. А её парень что, шутка какая-то?
— Анна Павловна работает с ними день и ночь, лишь бы все было идеально. Наверное, там и прибавил.
Маскарадная дорожка шагов отличалась необычайной плавностью, но в то же время имела акценты. Она не была очень быстрой, что позволяло не совсем забить ноги, но и не была медленной, чтобы совсем упростить задачу Суркову.
А сразу же после неё…
Четверной лутц.
Тройной тулуп.
Под громкие аплодисменты Саша приземлился с идеально докрученного прыжка. Это не короткая программа с тихой музыкой, в Маскарад отлично вписывались аплодисменты. Саша улыбался и ехал полностью довольный. Внешне. А внутренне молился, чтобы это все закончилось, потому что он невозможно устал. Впереди ещё и четверной, и триксель.
Дальше хореографическая дорожка и вращение с надеждой, что он успеет подышать, но это не поможет.
Четверной тулуп.
Ойлер.
Тройной сальхов.
С четверными всё! Пять четверных, и полудохлый Саша — вот спонсоры этого проката. Да чтобы он еще хоть один сезон согласился на такую сложность! Да пусть они сами такое катают!
Тройной аксель.
Чисто! Чудом, едва спас прыжок. Хотя в его состоянии спасать-то особо не хотелось. А его кто спасет?
— Мы должны забрать его от Анны Павловны к себе, — решительно произнес Роман, скрестив руки на груди. А в глазах уже горели огоньки.
— Не должны. Они с Анной Павловной — отличный тандем. Пусть и работают вместе. А мы будем смотреть со стороны и слегка сверху.
Что-то изменилось в политике Дениса Руслановича. Раньше они забирали талантливых спортсменов в свою личную группу, а сейчас… Наверное, Саша просто действительно отлично смотрелся с Анной Павловной.
Тройной риттбергер.
И завершающее вращение.
И вот уже Александр Сурков завершает свою произвольную программу, смотря вверх. И едва дыша. Потому что внутри все сдавливает, ноги забились, он невозможно устал. Даже руки дрожат.
А на лёд начинаются сыпаться игрушки… Саша резко вздрагивает, поворачиваясь вокруг. Чего? Игрушки?! Ещё и столько?!
И камеры успели заснять крупный план лица Суркова. Как он смотрит вокруг, а взгляд его начинает сиять. Его поддерживают. Он уже не юниор с минимальной фанатской базой. Ему кидают игрушки на лёд.
— Александр Сурков!
Этот поклон был полон благодарности каждому зрителю. Всё не зря. Ладно, ставьте программы такой сложности!
Пока за бортиком умирал от нехватки воздуха Александр Сурков, на лёд уже выезжал Дмитрий Панкратов. Он видел весь прокат Саши и, честно, был искренне восхищен способностями парня. В начале постолимпийского сезона и такое выдать, это нужно уметь. Сам Дима достаточно тяжело восстанавливался, если сравнивать с другими сезонами. Поэтому, пока программа была не на полную мощность.
Пользуясь временем перед началом программы, Дима полностью ушёл в себя и игнорировал попытки матери позвать его к себе. Настроить, видимо. Спасибо, не надо, он и сам с этим отлично справится.
Очень высокий перекидной.
На самом деле, Дима был согласен катать программу и без четверных. Самым главным и принципиальным моментом был четверной аксель, о котором уже писали на новостных платформах. В не очень хорошем свете. Мол, не восстановит, это был Олимпийский сезон, на грани возможностей, а дальше уже можно не париться.