Изящная фигура Кати ездила по кругу, а Ушаков сосредоточенно смотрел. На самом деле то, что ей было холодно, это плохо. Был шанс, что в нужный момент её мышцы не смогут разогреться. А приземляться на холодные ноги очень неприятно, даже больно. С непривычки может и соскочить в степ-аут.
Тройной лутц.
Пока один, без каскада.
Она встряхнула руками, в абсолютно рандомный момент начиная повторять дорожку шагов. Получалось неплохо, но немного не в такт. Ничего, под музыку подберет и соберется.
Другие девушки тоже напрыгивали контент из программы. Много каскадов три-два, ни одного тройного акселя. Рано радоваться, Катя тоже тройной аксель ещё не показывала.
Девушка закончила дорожку шагов ровно тогда, когда диктор объявил минуту до конца разминки. Все засуетились и стали более активными. Катя не исключение, судя по заходу, поехала делать аксель. А какой — оставалось вопросом.
Двойной аксель.
Сделан.
Выдохнула, несколько раз стукнула себе по рукам и ногам, пока ехала на другой конец льда. С него уже взяла скорость и пошла на ещё один аксель.
Она выдохнула воздух, сдувая распушившиеся пряди с лица. Недостаточно крепкая причёска, в следующий раз лака будет больше. Они не мешали, но здорово раздражали.
Тройной аксель!
Упала. Больно стукнулась коленкой, приложилась знатно. Встала сразу, но потирала ногу, подъезжая к Ушакову. За это время он успел себе надумать неизвестно чего, вплоть до снятия с соревнований.
— Больно, — она поморщилась, всё ещё не отрываясь от коленки, — Лёд тут жесткий.
— Это лучше, чем мягкий. Прыгай дупель, если не готова к тройному, — это не будет потерей. С контентом в произвольной Катя вообще могла не париться над короткой. Это просто определяло какой по счёту девушка выйдет на лёд завтра. Ну, или стоило не слишком-то себя возвышать и не списывать остальных девушек со счетов. Потому что завалить полностью программу можно было всегда.
— Посмотрим ещё, — Катя взглянула на таймер, — не успею ничего.
Ушаков согласно кивнул, разрешая ей сойти со льда. И направляясь по бортику к выходу. Три выступления будут стоять за дверьми, в коридорах. А затем три минуты славы и программа о любви.
О том, чего Екатерина Панкратова никогда не знала.
***
— Екатерина Панкратова, Россия!
Она ни капли не согрелась ни за разминку, ни за время, пока прыгала в коридоре и тёрла ноги. Едва не дрожала, и то, тренер говорил, что всё-таки дрожала. Но сейчас сияла, выезжая на лёд.
Внутри небольшой мандраж, но в целом спокойно. Они не разговаривали в коридоре, но даже так Катя ощущала поддержку тренера. Он верил в её чистый прокат как в аксиому, и даже не допускал шанс неудач. По крайней мере в своих редких фразах.
Программа всё ещё была о любви. Катя всё ещё не знала, как эта программа смотрится со стороны придирчивым взглядом. Но старалась отдаться полностью, чтобы каждый прочувствовал хоть что-то.
Первый прокат на официальных соревнованиях это волнительно. А учитывая, что эти соревнования международные, так тем более.
Приближался тройной аксель. Первый прыжок в программе.
— Спокойно заходи… Скорость побольше… Так!..
Тройной аксель.
Есть!
Денис Русланович похлопал вместе с залом, даже незаметно для самого себя. Настолько он был в программе, следил за каждым движением. Знал же, как программа должна выглядеть в идеале.
Катя двигалась очень плавно. Собственно, как и всегда. Красивая программа, но… со вчерашнего дня мало что изменилось. Чувств не появилось, каких-то особых эмоций тоже. Что ж с ней делать? Парня ей что ли поискать…
Тройной флип.
Приземлен. Как — уже вопрос другой, потому что в протоколах тут же ставится восклицательный знак. Неясное ребро.
Чем больше скорость, тем больше холодно. Вообще, обычно по ходу программы согреваешься. А тут прямо обратный эффект! Катя улыбнулась своим мыслям, пока делала вращение. В нём тоже особо тепло не было. Казалось, фигуристка, зимний вид спорта, можно было и привыкнуть к холоду. Только вот, видимо нельзя.
Последний каскад приближался. За его исполнение Ушаков переживал ровно столько же, сколько и за остальные прыжки.
Тройной лутц.
Тройной тулуп.
— Сделала! Она всё сделала! — отчитался Тимур всему тренировочному катку, отрываясь от просмотра трансляции с Гран-При, — Дань, гони сотку Даше.
Ставочный клуб работал в полную силу и Даня недовольно сообщил, что сделает это после тренировки.
— Соболезную, буду с тобой потом спорить на косарь хотя бы, — покачала головой Калинина, возвращаясь к своим тренировкам. Тренировочный процесс немного встал из-за выступления Кати, но у бортика всем стоять не разрешили. Зато Тимуру только и разрешали, что стоять у бортика и постоянно перевязывать затекающую больную ногу. Это и использовали ребята, чтобы узнать все результаты.
Отточенная дорожка шагов, после которой два вращения. Одно длинное, со сменой ноги, а второе заклон. Катя его не очень любила, точнее, бильман. Потому что в её случае ногу тащила одна рука, она сама подниматься не то что бы хотела. Единственный плюс — выглядело изящно и красиво.
Завершалась программа теперь позой на льду, с красиво выгнутой спиной. А до этого ей прям было очень жарко, захотелось ноги на лёд положить.
— Закончила! — продолжал отчитываться Тимур.
Денис Русланович направился к выходу, довольно улыбаясь. Не подвела, всё сделала. Даже если с помарками, это было очень неплохо. Кроме эмоции, но об этом позже.
— Молодец, — обнял её тренер сразу после того, как она одела чехлы на лезвия, — Сильно замерзла?
— Немного, — прибеднилась Катя, застёгивая куртку и пытаясь отдышаться. Ушаков положил руку ей на плечи и слегка подтолкнул в сторону КиК. Аплодисменты, поддержка, всё естественно. Прокат был рабочим и лёгким, ненапряжным.
Катя была довольна. Махала в камеры, обнимала свою салфетницу. И тёрла руки.
Денис Русланович это заметил и обе ладошки девушки перекочевали в его большую ладонь. Катя возражений не имела, так как руки реально окоченели, а этот жест не был похож на что-то ненормальное. Скорее даже поддерживающее перед оценками.
— За короткую программу Екатерина Панкратова набирает 79.42 балла! На данный момент она занимает первое место.
— Ничего не понимаю и не вижу, — честно сказала Катя, щурясь и утыкаясь в экран. А он так далеко ещё, зараза…
— 79.42. Пока первая, — не очень воодушевленным тоном оповестил тренер, — протоколы посмотрим, узнаем, за что тебе там сняли…
А затем он увидел взгляд Кати и ободряюще её встряхнул.
— Нет, всё было на уровне, баллы хорошие. Молодец, все нормально.
Поздно. Она уже увидела реакцию и расстроилась. Денис Русланович вздохнул и подставил Кате «рожки» прямо в камеру. Она тут же начала отмахиваться и улыбаться. Хотя бы развеселил.
За сегодня осталось пережить окончание женских коротких программ и мужские короткие программы.
***
— Это было невероятно круто! — не удержалась Катя, проходя мимо парней в отеле, — Тёма, сальхов твой просто… супер! А ты, Саш, был ну просто неотразим! Я искренне!..
— Пошли, искренне, — Ушаков практически вытолкал её из холла отеля, — Планируешь ещё произвольную катать или так, чисто восхищаться будем?
Она что-то угукнула, а вслед все же услышала слегка ошарашенное:
— Спасибо… — от Саши, — Ты тоже была хороша. Покажи им всем сегодня!
Да. Точно. Показать им всем.
Денис Русланович поправлял последние детали на костюме спортсменки. Это платье было простым, но, тем не менее, требовало внимания к себе перед выходом на лёд. Красивые переплетения на спине разворачивались некрасивыми кусками ткани, если их не поправить и как следует не натянуть. Это нужно было исправить, но, отдавать платье на перешив можно будет только после этого этапа.
После первого дня Катя была первой. То есть, сегодня каталась последней.