Минуту девушка безмолвно смотрела на него сквозь торфяной дым, а потом сказала:
— Может, когда-нибудь ты туда и отправишься. А пока останься здесь со мной.
Он взглянул на нее удивленно и спросил:
— И кем я буду? Тебе ведь не нужен пастух.
— Будешь моим наемником, — сказала Ангарад. — Конечно, не пастухом….
Сначала ему показалось, что это шутка, но он заметил, с какой отчаянной серьезностью она говорила, и вновь почувствовал, что она чего-то боится. Он протянул ей руку — ладонью вверх — над огнем. Она протянула свою, и они пожали друг другу руки, как было принято при заключении сделки.
И вот Бьярни Сигурдсон, который служил Онунду Деревянной ноге и Торштену Олафсону, теперь стал наемником хозяйки разорившейся усадьбы. И, как ни удивительно, он был вполне доволен своей судьбой. Он помогал ей по дому и занимался хозяйством, как в последние три дня, — это была работа слуги или хозяина дома.
Он охотился и ловил рыбу, так что еды им хватало. К такой жизни он привык с детства, в отличие от бурных событий последних пяти лет, но было в ней и кое-что особенное — он никогда не снимал с себя меч.
Бывало, Ангарад исчезала, уходила в леса или в холмистые пустоши с большой плетеной корзиной, а возвращалась с травами, которые развешивала сушиться над огнем, или перемалывала с гусиным жиром из огромного кувшина в амбаре, или смешивала с водой из речки, отмеряя время заклинаниями на странном величественном языке, не похожем ни на британский, ни на норвежский.
И Бьярни вскоре понял, что, несмотря на молодость — она была не старше его — она разбиралась в травах, как старая деревенская знахарка, а может, знала и еще больше…
— Зачем ты все это делаешь? Ведь никто не приходит за твоими мазями, — спросил он однажды, когда она связывала высушенные травы в пучки.
— Приходят — иногда, — сказала она. — И когда придут, у меня уже все будет готово.
Действительно, однажды, когда закончился сезон стрижки овец, если бы они у них были, из долины пришел мужчина, держа правую руку в левой, с ужасной раной на запястье, которая успела нагноиться, прежде чем он решил обратиться за помощью.
Ангарад промыла рану, смазала ее и перевязала чистыми полосками ткани. И дала ему выпить что-то темное, пахучее, и завернула с собой все необходимое.
— Возвращайтесь через три дня, — сказала она.
Но когда он исчез за краем долины, она заметила:
— Он не придет, если, конечно, ему не станет так плохо, что я уже не смогу помочь.
— Почему? — спросил Бьярни.
— Потому что он боится. Разве ты не почувствовал его страх?
— Но он же пришел…
— Потому что больше боялся за свою руку.
— Чего же он боится?
— Того же, чего и все, — меня, — сказала Ангарад.
Она взглянула на него, а потом посмотрела на безмятежную долину.
— Когда мой отец понял, что умирает, он отправил меня в дальнюю обитель… Думал, наверное, что там я буду в безопасности.
Ее рука поднялась к красному пятну на шее, словно оно было связано с тем, о чем она говорила.
— Я не создана для затворничества, но там была одна престарелая сестра — ее звали Аннис, — которая умела исцелять болезни. Меня отправили помогать ей, потому что я немного разбиралась в травах, и она передала мне все свои знания — некоторые, в тайне от матушки-настоятельницы, она черпала из древних книг, которые удалось спасти, когда император Феодосий[96] сжег великую Александрийскую библиотеку[97]. Эти знания запрещены нам, потому что появились в древнем мире, еще до Рождества Христова. Но сестра Аннис считала, что любые знания, избавляющие человека от страданий, — благо, и научила меня всему, что помнила. Мой отец умер, я готовилась принести обеты, но, когда три года назад, охотясь на вепря, погиб и мой брат, я решила уйти из обители и вернуться домой, чтобы заботиться о хозяйстве. Сначала жители долины обрадовались моему появлению, потому что у них не было знахарки. Однако последние годы выдались неурожайными, а в прошлом году погибло много скота. И когда они приносили ко мне больных, молитвы сестры Аннис на латыни пугали их, хотя я объяснила им, что это всего лишь «Отче наш» и слова, обладающие силой исцеления.
Она говорила ровным, торопливым голосом, как будто никогда никому об этом не рассказывала, и ей надо было выговориться. Но вот поток ее слов утих.
— А ты не можешь читать молитвы, к которым они привыкли? — спросил Бьярни.
96
ФЕОДОСИЙ I, ИЛИ ВЕЛИКИЙ (
97
АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ БИБЛИОТЕКА — наиболее известная в древности библиотека, основана в Александрии при Александрийском мусейоне (музее) в начале 3-го в. до н. э. при первых Птолемеях. Ее возглавляли крупнейшие ученые: Эратосфен, Зенодот, Аристарх Самосский, Каллимах и другие. Древние ученые насчитывали в ней от 100 до 700 тысяч томов. Кроме произведений древнегреческой литературы и науки, в ней были книги на восточных языках. Часть библиотеки погибла во время пожара в 47 до нашей эры во время Александрийской войны, но позднее библиотека была восстановлена и пополнена за счет Пергамской библиотеки. В 391 г. н. э. при императоре Феодосии I часть библиотеки, находившаяся в храме Сераписа, была уничтожена христианами-фанатиками; последние остатки ее погибли, видимо, при господстве арабов в 7–8 вв.