— Мама! Мама! Спаси меня!..
Рыдая, она упала без чувств.
Когда Дао-цзин очнулась, сю опять овладел страх. Она, словно обезумев, вскочила и бросилась вон из храма.
Было совсем темно, дул ветер, дождь лил как из ведра. Дао-цзин устремилась к берегу моря.
Черные, как тушь, огромные волны вселяли ужас, но в сознании Дао-цзин они были менее страшны, чем люди, которые окружали ее сейчас.
Прибежав к морю, она, ни минуты не колеблясь, бросилась навстречу бешено клокотавшей волне…
Глава пятая
…Но, подбежав к воде, она почувствовала, как чьи-то теплые руки схватили ее. В то же мгновение она услышала голос:
— Не надо… Не надо так!.. Подумай… можно найти выход… — Говоривший дрожал всем телом. Дождь, казалось, стремился смыть двух людей в море. Человек, остановивший Дао-цзин, крепко обнял ее и, напрягшись, хотел поднять на руки.
Дао-цзин находилась в каком-то оцепенении. Почему она хотела умереть? Кто спас ее?.. Ей все было как-то странно безразлично, однако она инстинктивным движением высвободилась из его объятий и бессильно опустилась на отмель.
— Вернись в школу, смотри, какая гроза, холодно… Вернись, — снова проговорил он над ее ухом.
Голос звучал ласково. Происходившее казалось сном.
Дао-цзин глубоко вздохнула. Девушка постепенно овладела собой. При вспышке молнии она увидела темное, худощавое лицо и горящие глаза.
«Он!» Теплое чувство волной поднялось в ее груди. Заледеневшая душа Дао-цзин откликнулась на человеческую ласку. Желание покончить с собой исчезло, как снег в весенних водах. Она медленно поднялась. Дождь струился по лицу. Дао-цзин почувствовала пронизывающий холод. Собрав последние силы, она поднялась на ноги. Юноша сказал:
— Холодно… Пошли скорее отсюда, простудишься.
Дао-цзин не могла произнести ни слова. Она молча пошла обратно. Дождь стихал.
В комнату Дао-цзин они вошли вместе. Студент принес из соседней комнаты керосиновую лампу. По его уверенным движениям Дао-цзин догадалась, что он бывал в школе. Он осторожно поставил лампу на стол и тихо сказал:
— Переоденься, я выйду.
Странное дело! Дао-цзин стала вдруг послушной, как ребенок. Она быстро переоделась в сухое платье, взяла чайник и с удовольствием отхлебнула несколько глотков чуть теплого чая. Ее спаситель вернулся.
Студенческая форма на нем насквозь промокла, но лицо его светилось радостью. Задержавшись на пороге, он кивнул Дао-цзин и представился:
— Ты меня не знаешь, а я тебя знаю с первых дней, как ты приехала сюда. Тебя зовут Линь Дао-цзин, правильно? А меня Юй Юн-цзэ. Я родом из этой деревни, учусь в Бэйпине, в университете. Юй Цзин-тан — мой двоюродный брат. Дао-цзин… как ты только решилась на такое?..
Речь его была размеренной и гладкой. Дао-цзин сидела понурившись, ослабев после пережитого потрясения. Помолчав, она подняла голову и бросила смущенный взгляд на него.
— Спасибо тебе, если бы не ты… Ведь я потеряла всякий интерес к жизни!.. — она снова опустила голову.
Юй Юн-цзэ поднялся с кресла и, приблизившись к ней, спросил:
— Что с тобой произошло? Расскажи.
За окном тихо шелестел дождь. В комнате горела керосиновая лампа, и от ее света холодная дождливая ночь за окном казалась еще более темной. Решившись, Дао-цзин улыбнулась:
— Конечно, я расскажу тебе обо всем. Мне кажется, что ты вовсе не похож на своего двоюродного брата.
Для потерявшей надежду, очутившейся в тяжелом и опасном положении Дао-цзин встретить сочувствие к себе было все равно, что найти на чужбине родного человека. Поэтому молодая девушка со всей откровенностью поведала Юй Юн-цзэ свою жизнь. Рассказала она и о том, как случайно подслушала разговор мужчин в храме.
Когда она говорила об этом, ее красивые и печальные прежде глаза горели негодованием:
— Я ненавижу! Я ненавижу все! Ненавижу всех людей, ненавижу семью, ненавижу себя!.. Почему человек, который не хочет мириться с этой мерзостью, попадает в тупик?..
— Я знаю… Если бы ты ничего мне не рассказала, я все равно угадал бы почти все, что с тобой произошло. — Юй Юн-цзэ смотрел в глаза Дао-цзин и грустно улыбался. — С самого твоего приезда в нашу деревню, когда я увидел твое печальное лицо, я понял, что ты очень несчастна и страдаешь. Но у нас не было случая поговорить. — Бросив на Дао-цзин выразительный взгляд, он помолчал. — Не знаю почему, но я давно боялся, как бы с тобой чего не случилось. Поэтому все время ходил за тобой. А сегодня, увидев, в каком состоянии ты вечером выбежала из храма, я еще больше испугался и решил остаться на ночь в зале напротив твоей комнаты.