— Очень большое: он будет заботиться о тебе!
— Я не ребенок и сумею прожить без его забот!
Опасаясь, что девушка рассердится, он ласково взглянул ей в глаза и тихо сказал:
— Дао-цзин, не волнуйся, ты ведь знаешь… в эти дни я так беспокоился о тебе… Ради тебя. Но хватит об этом! Таково наше общество! Ведь недаром говорится: «Есть у тебя при императорском дворе свой человек — ты легко сможешь стать чиновником»… Цзин-тан знает, что мы друзья. Ты больше ни о чем не беспокойся, все будет хорошо.
Опустив голову, Дао-цзин ответила:
— Лучше умереть с голоду, чем заискивать перед ним!
Пришел поезд. Взяв свои вещи, Юй Юн-цзэ поднялся в вагон. Дао-цзин осталась на платформе. Поверх шумной, суетливой толпы она видела затуманенное грустью лицо Юй Юн-цзэ, стоявшего в тамбуре вагона. Поезд тронулся. Юноша, не отрываясь, смотрел на Дао-цзин. Глаза его были неподвижны и печальны.
Поезд ушел, толпа рассеялась, а Дао-цзин все еще стояла на платформе…
Глава шестая
Дао-цзин начала работать учительницей в янчжуанской начальной школе. Мечта ее осуществилась: она сама зарабатывала себе на жизнь. Постепенно девушка успокоилась, у нее появился интерес к работе, она полюбила учеников. Единственно, что ее угнетало, — это частые встречи с Юй Цзин-таном. Стоило Дао-цзин увидеть его узкое, желтое лицо с часто мигающими глазками и хитрой улыбкой, как у нее появлялось чувство отвращения.
От своих учеников Дао-цзин узнала, что ее двоюродный брат Чжан Вэнь-цин, выражавший недовольство по поводу того, как относился директор к учителям, был изгнан им из школы. Директор был одновременно крупным помещиком и шэньши и пользовался значительным влиянием в уезде. За глаза его называли «Улыбающимся тигром». С Дао-цзин он держался корректно и вежливо. Как-то встретив ее, он, сокрушенно покачивая головой, сказал:
— О-о, госпожа Линь, я вам сочувствую — приходится так много работать! К тому же в нашей школе все так примитивно. Но что поделаешь — нужно терпеть, терпеть!..
Не испытывая желания с ним разговаривать, Дао-цзин холодно поклонилась. Но с лица Юй Цзин-тана не сходила улыбка. Глядя на Дао-цзин прищуренными глазами и непрестанно покачивая головой, он продолжал вздыхать:
— О-о! Да-да!
В эту минуту он действительно был очень похож на улыбающегося тигра.
Однажды Дао-цзин случайно столкнулась с ним на ступенях лестницы, ведущей в храм. Кивнув девушке головой и наклоняясь к ней, он ехидно улыбнулся:
— Госпожа Линь, поздравляю вас! Умерла жена Юн-цзэ. Вам очень везет, но советую не торопиться…
— Что? — резко спросила Дао-цзин, отступая на шаг и с гневом глядя прямо ему в лицо. — Я не понимаю, о чем вы говорите!
— О-о, о-о, ничего, ничего особенного… Жена Юн-цзэ только что скончалась. Старая телега, стоявшая на дороге, теперь убрана. У нас в деревне такой обычай: больная жена еще дышит, а сваха уже тут как тут… О-о, о-о!.. Ничего, ничего…
Юй Цзин-тан, не переставая улыбаться, удалился.
Вернувшись к себе в комнату, Дао-цзин с мрачным выражением лица села за стол и надолго задумалась.
Через два дня после уроков в учительскую вошел Юй Цзин-тан с пачкой писем в руке и подошел прямо к Дао-цзин, которая просматривала в это время газеты.
— Госпожа Линь, вам опять письма! Скоро почтовая контора, вероятно, переедет к нам в школу, посмотрите, какая пачка!
Не дожидаясь, пока Дао-цзин встанет, он поднял письма над головой и, поглядывая на других учителей, захихикал:
— Вся деревня не получает столько писем, сколько одна госпожа Линь! — Он вдруг часто заморгал и серьезным тоном закончил: — Госпожа Линь, я должен предупредить вас, в деревне уже давно идут разговоры… Вы понимаете? Учительница должна особенно строго охранять свою репутацию, быть осторожной в отношениях с мужчинами…
Дао-цзин резко вырвала письма из рук Юй Цзин-тана и гневно перебила его:
— Господин директор! Я приехала сюда, чтобы работать, а не слушать ваши рассуждения о том, как должна вести себя женщина. Я учительница, и у меня есть свои права!.. — Сказав это, она, не оглядываясь, ушла в свою комнату и там бросилась на кровать, укрывшись с головой одеялом.
Успокоилась Дао-цзин лишь вечером, когда принесли лампу. Подкрутив повыше фитиль, она взяла в руки пачку писем. Все десять были от Юй Юн-цзэ. Студент сгорал от любви и ежедневно писал ей от одного до трех писем с самыми горячими выражениями своих чувств. Корреспонденция доставлялась в деревню один раз в несколько дней. Поэтому почтальон каждый раз привозил целую пачку писем, адресованных Линь Дао-цзин.