– Увидит, когда мы разгрузимся на тендере. У чертовой куклы глаза на лоб полезут.
Часам к трем они уже были слишком полны для нового заброса. Радио умолкло окончательно. Отлив кончился, и вода снова поднималась. Грир предложил выбросить якорь, подождать, пока вода поднимется выше, и только потом лезть на отмель. Айк лишь усмехнулся и на полном газу развернул лодку.
– Долбаный пижон, – разозлился Грир. – Приспичило устроить гранд-шоу с этим грузом.
– Долбаный точняк, – прокричал в ответ Айк, толкая дроссель.
Было видно, как кости заброшенного скелета уверенно вырисовываются в кофейного цвета букву «V». Глубина была немного меньше той, через которую они входили, и Айк на миг замедлил ход и задумался. Он знал, что Грир прав. Но как же гранд-шоу? Столько королевских. Обормоты, должно быть, сидели тут взаперти с ранней весны, дожидаясь, когда Утиный Желоб поднимется. Такие большие королевские лососи обычно уходили первыми задолго до открытия. Он поставил дроссель на полный ход.
– Держись! – прокричал Айк через плечо. – Прорвемся.
Не прорвались. Киль поскребся и уперся в ил. Айк попытался выйти на реверсе, но на этот раз опоздал: мотор закашлялся и затих. Айк поставил на нейтралку и попробовал завести его снова, но аккумулятор не зарядили по-человечески после воскрешения. Айк рывком открыл кожух и несколько раз потянул трос – мотор лишь кашлял и жужжал.
Сверху показалась крапчатая физиономия Грира.
– У нас проблемы? – невинно спросил он.
– Брось, – скомандовал Айк. – Если он сейчас заведется, у нас есть шанс – можно поймать волну.
– А то как же, – согласился Грир, задирая брови.
Они стали дергать трос по очереди. Мотор кашлял и жужжал, кашлял и жужжал, пока при каждом рывке не стало плескаться топливо, и от паров у обоих закружились головы.
– Знаешь что, мистер Саллас. Я думаю, его залило.
– Конечно залило. – Айка покачивало. Он запыхался, и чай Грира ударил ему в голову. Айк не увлекался скутом, поэтому он раньше почти не подействовал. – Надо вытащить свечи, продуть и просушить.
– Есть, сэр! – Грир принялся стаскивать с себя тяжелый неопрен: когда чувствуешь под собой землю, спасательный костюм ни к чему. Хорошему механику он, вообще-то, мешает.
Гриру пришлось дважды вытаскивать свечи и продувать мотор, прежде чем удалось уговорить машину вернуться к жизни. К этому времени мощный прилив поднял киль, и они получили крен на левый борт. Айк взялся за штурвал и осторожно попытался сдвинуться на передней передаче. Ил и грязь вспенились у кормы, но лодка не шла. Он переключился на реверс и добавил газу. Она проползла несколько ярдов назад, после чего стержень винта со скрежетом врезался в дно, и все застыло. Айк заглушил мотор: литавры прозвенели мерзко-саркастичным что-я-говорительным «бу-га-га». Они не просто сели на мель – они сели на мель у самого берега на главном канале, по которому все возвращаются с ловли. Они будут на виду у всего флота. Отличное шоу! Ты утер им сегодня нос, что не так, пижон?
Было спокойно. Ветер стих, и прибой гнал вдоль замусоренного берега легкую волну. Айк некоторое время поругался без особой страсти. Наконец брови Грира изогнулись невинной дугой.
– Даже и не знаю, что б такое сказать мумии, когда у ней все обмотки залеплены чешуей. Пошли под палубу. Там всяко найдется чем размочить клей на этих грязных бинтах, а заодно и разбавить мерзкий скут.
Никто, включая наркоадминистрацию, толком не знал, что такое скут и как он работает. Для финальной заварки требовалось два ингредиента от разных дилеров. Обычно это были два чайных пакетика – черный и зеленый травяной. Пакетики заваривали вместе десять-пятнадцать минут, не доводя воду до кипения, ингредиенты соединялись, и выходил действенный наркотик. Но и тогда его не получалось выделить в чистом виде: алкалоиды, обычные для нормального чая, – кофеин, экстракт мяты, шлемника и ромашки – маскировали вещество настолько хорошо, что никто из светил фармакологии так и не смог вывести формулу. Это делало продукт идеальным для продавцов.
Говорили, что чудо-средство придумали в Новой Германии. Тогда стали продавать без рецептов много отличных легальных веществ, разработанных учеными объединенной Германии, и вполне естественно, что к ним прилагалось много отличных нелегальных. Третий рейх изобрел спиды, помните? Пристрастившись к кокаину, Гитлер боялся, что, если, не дай бог, кончится война, торговые пути из Перу окажутся под угрозой. Он хотел на всякий случай иметь заменитель. Метамфетамин – лучшее, на что оказались способны его химики. До скута.