Айк нахмурился, натягивая «ливайсы».
– Какого черта? В понедельник мы их первым делом выведем для гиллнетов…
Алиса рывком повернула бинокль к самой южной оконечности мыса.
– Может быть, – сказала она. – А может и не быть. Кармоди наверняка будет завтра, в воскресенье так точно. И наверняка на своей новой игрушке он первым делом займется чем угодно, только не вшивым гиллнеттингом. Может, королевскими крабами. Или тунцом. Вам, наверное, нужно пойти с ним.
– Но ты же можешь сама пойти на «Су-Зи», – настаивал Айк. – Сегодня же ходила?
– Мне предложили работу в фильме, – объяснила она равнодушным тоном. – Я художник-постановщик.
До того как Айк успел что-то сказать, Грир вдруг хлопнул себя ладонями по впалым щекам:
– Господи боже ж мой, я знаю, что это, это ж полная луна! – Он схватил Айка за руку. – Сегодня ж Летний Вой, Айзек!
Айк резко выдернул руку.
– Ничего не понимаю, Алиса, – продолжал он. – В жизни бы не подумал, что ты пропустишь целый день сезона. Что ты вообще понимаешь в киносъемках?
Алиса резко отвернулась от моря:
– Я понимаю то, что заработаю на них в два раза больше, чем если буду возиться с кучей мальков. Они хотят, чтобы я оформила им длинный дом. И в этом я тоже кое-что понимаю.
Грир опять схватил Айка за руку:
– Пожалуйста. Раз Билли уехал, Вожак – я. Поехали со мной, комрад. Ты, я и старый Марли? Сегодня там придется разбираться с очень важным псовым делом.
– Какое еще важное псовое дело? История же про морского льва, если я правильно помню, а не про кучу беспородных дворняг.
– В любой истории про эскимосов будут собаки. Много дублей и массовок. Это дело профсоюза, мон ами, а беспородные дворняги – его уважаемые члены.
Это было правдой. В самом начале клубной работы Айк приложил немало усилий, создавая профсоюз рабочих собак. Сначала это делалось, чтобы защитить гонщиков «Айдитарода» от перспективы нищими доживать свой век в загонах, но идею подхватили, и вскоре она распространилась и на других животных – скаковых лошадей, цирковых львов и тигров, даже на бойцовых петухов. На хозяев животных давили, убеждая записывать своих кормильцев в профсоюз, несговорчивым «Звериная солидарность» устраивала пикеты, так что профсоюз победил. Из каждого доллара, заработанного животными, два с половиной цента уходило в пенсионный фонд.
– О’кей, это дело профсоюза, – согласился Айк. Ему не хотелось спорить на эти темы в пяти шагах от Алисы Кармоди. – Но вам с профсоюзом придется самим разбираться со своими важными делами. Мы со старым Марли сидим сегодня дома. Я почитаю ему «Зов предков»[29].
– Мусор в бумажной упаковке, – было мнение Грира.
– Да что это с тобой, Саллас? – Алиса опустила бинокль и облокотилась на перила. – Я же помню, как ты с пеной у рта рвался на такие акции.
– Я тоже помню. Потому и читаю мусор в бумажках. Насыщает и не пенится.
Грир умоляюще обернулся к Алисе:
– Айзек думает, что он нас перерос, Алиса. Скажи ему, а? Ради старого Марли? Бедный несчастный старик сидит целый день в трейлере один-одинешенек. Как ты думаешь, разве старому псу не полезно выйти в народ и потереться локтями с себе подобными?
– Невозможно быть вечным щенком, Грир, – сказала Алиса. – Но и правда, Саллас, какого черта? Может, ты подумаешь и все же пойдешь? Может, тебе тоже полезно потереться локтями?
– Спасибо, Алиса, – ответил Айк. – Я подумаю.
– Не то чтобы мне лично было до этого хоть какое-то дело, – добавила она. – Только вот что, Псы, куда бы вы там ни пошли, законопатьте сперва обе лодки. И освободите себе календарь на следующей неделе, если надо будет выйти в море.
– О-о-о, – простонал Грир, закатывая глаза.
– Я освобожу, – сказал Айк.
– Что ж, прошу прощения, джентльмены, но у меня работа. – Подняв воротник комбинезона, Алиса потопала туда же, откуда пришла, и деревянные доски плюхались по воде у нее за спиной. – Художественная, – резко добавила она, и слово тоже плюхнулось, как соленая вода.
– Шо ты на то скажешь? – посетовал Грир, когда пикап отъехал. – Первая настоящая акция в этой дыре за стока лет, а она хочет, штоб мы болтались в море?
– Я скажу… – что-то было не то в этом хлюпающем голосе, в поднятом воротнике, в надменном невзрачном узле волос, видневшемся сквозь заднее стекло пикапа, – что мы со старым Марли, пожалуй, сходим на это ваше проклятое собрание. Что смотришь, помоги мне вычистить это корыто…
Был уже десятый час вечера, когда они закрепили обе лодки в желобе около швартовки Кармоди. Назад добирались по земле, стараясь держаться кружных дорог, когда ехали через город. Грир еще не был готов к вою Битых Псов. Алиса сказала правду: ропот собравшейся вокруг крыльца толпы, похожий на предгрозовые раскаты, слышался уже за квартал. В этом звуке все же больше неопределенности, чем гнева, отметил Айк. Рассредоточенности. Похоже роптали толпы рабочих-мигрантов, собиравшихся на пыльных автобусных дорогах у овощных плантаций Фресно, когда ворчливо обсуждали друг с другом, стоит или нет выходить сегодня на работу… угроза есть, но она рассредоточена и присыпана пылью.
29