– В Скагуэй? – засмеялся Айк. – Совсем свихнулся. Ему там, наверное, не только задницу сломали.
– Мы полетим, – вызвался Грир. – Айк возьмет напрокат самолет, и мы полетим прямо утром. Элементарно.
– Он так и говорил, – сказал Норман. – Вы с Айком.
– Подожди минутку, – сказал Айк.
– Он наш Брат во Псах, мон ами. Наш президент! Вспомни: Братство в кости, встань и спаси.
– Кто его отделал, Норм?
– Помнишь бывшего полузащитника «Медведей», который все спасал бывшую жену Грира от адского пламени? Мазила Гринер.
– Библе-мазила Гринер? – с ужасом повторил Грир. – Шесть и два, двести девяноста, черный мудак-мормон. Божий дристун!
– Он и есть. Вроде бы женился на твоей бывшей.
– У него же уже была жена, – вспомнил Грир. – Как он умудрился завести себе еще одну?
– Еще пять, – поправил Норман. – По словам Билли, Гринеру можно много, ему Бог разрешил, – так он считает.
Грира это впечатлило.
– Пять? Ммм! А где берут такие разрешения?
– Я помню Гринера, – кивнул Айк. – В Скагуэе, на том параде в честь Золотой Лихорадки, он за мной тоже таскался со своим спасением души. Божий дристун и есть. Никогда бы не подумал, что они с Беллизариусом как-то пересекаются.
– У Кальмара в Скагуэе есть подружка, которая держит бургерную точку. Говорит, зашел взять четвертьфунтовый, ну и поболтать, а тут Гринер. Наверное, давно ее обхаживал, чтоб добавить в коллекцию Родственных Душ, Спасенных от Ада. Билли, видимо, стал возражать, и Гринер сломал ему копчик.
– Zut alors[38]. – Грир покачал головой. – Какой позор для бедного Кальмара.
– Хуже, чем ты думаешь. Он забрал у Билли все фейерверки и выбросил их в речку Скагуэй. Билли говорит, дристун запросто утопил бы и его кейс из воловьей кожи, но тот у Билли пристегнут к запястью.
– И замок наверняка взрывается.
– Ни фейерверков, ни скута? – Грир выпустил руку Нормана и вцепился в руку Айка. – Это не просто братская помощь, Айзек. Это чрезвычайная ситуация у нас в районе.
Норман мрачно кивнул:
– Билли говорит, если вы не можете, чтобы прилетали мы с братом Ирвином. А нам никак. Во вторник у предков пятьдесят лет свадьбы; все Воны соберутся, аж из Сан-Франциско.
– Алиса хотела, чтобы мы завтра были на подхвате. – Айк попытался высвободить руку. Он чувствовал, что снова попал в западню. – На случай, если вернется Кармоди…
– Кармоди в ближайшие дни не вернется, Айзек, – сказал большой Норман. – Он в загуле. Смотри. А вот и наш бедный дурной песик…
Явился потерянный лабрадор с поролоновым мячиком. Голова у него висела, а хвост был поджат между лап, словно пес стыдился, что так долго добирался назад. Из-за сильной дрожи он даже не мог стряхнуть с себя воду. Взглянув на мокрое животное, Николас решил закончить фотосессию.
– Финита, мужики. Нам только утопленника не хватало на семейном портрете. Фотограф? Иди отсюда. Айзек? Эй, народ? Давайте сюда. Фотопауза закончена, лампочка горит, пьем дальше.
Айк вздохнул с облегчением. Оставив Грира и Нормана, он бросился к бару:
– Мне нужен джин с тоником, Алиса, если не возражаешь. Наверное, я подхватил малярию.
Облегчение длилось недолго. Не успел он сделать глоток из приготовленного Алисой большого стакана, как на юте поднялся тиковый брандерщит, и из люка вынырнул Кларк Б. Кларк. Он суетливо протолкался к Николасу Левертову. Указывая на Айка пальцем, этот человек зашептал что-то, очевидно срочное, Левертову в ухо. Чем дольше он шептал, тем сильнее расплывались в улыбке помятые альбиносовы губы. Наконец он обратил эту улыбку к Айку:
– Вай-вай, кореш. Великий Герхардт Стюбинс просит вашу честь составить ему компанию в большом конференц-зале палубой ниже. Иди за Кларком Б. Джин лучше взять с собой. От лицезрения великих обычно пересыхает в горле. Между тем… – Резко выхватив мокрый поролоновый мячик из пасти лабрадора, он вновь зашвырнул его за планширь. – Продолжим.
Большой черный пес сиганул за мячиком.
Следуя за коротко стриженным затылком Кларка Б., Айк с хмурым видом спустился по полированному тиковому трапу. Он сам не понимал, почему так послушно подчиняется приказу Стюбинса. Меньше всего его заботили легенды. И он всяко не испытывал желания участвовать в грядущих съемках. Во чреве этого механического кита не было ничего нужного ему, ничего, что принесло бы ему – или еще кому – хоть какую-то пользу. Любопытство, – возможно, в нем дело.
Они проследовали по коридору со стенами, отделанными фарфоровой плиткой, мимо нескольких кают с распахнутыми дверьми. Для вентиляции или чтобы произвести впечатление? Трудно было не оценить ряды блестящего оборудования. Так могли бы выглядеть кают-компании на кораблях НАСА или на военных. В одной каюте установили настоящий трехэкранный монтажный стол «Келлер» с компьютеризированной видеосинхронизацией для семидесятимиллиметровой пленки. В другой оборудовали мини-лабораторию с рядами почти игрушечных бутылочек, трубочек и колбочек. Неудивительно, что официанты предлагали гостям столько разного добра.