И втроём они смотрели на меня: взволнованные, с широко раскрытыми глазами. В кабине повисла неприятная тишина. Девушки выглядели шокированными не меньше, чем я сам. Они буквально сканировали меня глазами, будто пытались убедить себя, что это я. И оттого тишина под пристальными взглядами была вдвойне неприятнее, словно я на немом допросе.
Поэтому, чтобы разрушить тишину, я выдавил:
– Добрый день…
Девушки будто и не ожидали от меня чего-то услышать. Лишь переглянулись оторопело и немного испуганно.
– Добрый… – наконец кивнула одна из них растерянно, – день…
– Это и вправду вы, господин Тэйлон? – тут же спросила другая, которую звали Кенси. – Вы… живы?
– С утра вроде как был, – кивнул я.
– Как вы, господин Тэйлон? – это уже спросила Дина, которая не дала мне поцеловать брусчатку. – Как вы себя чувствуете?
Подозрительно… Они выглядят подозрительно. Слишком заботливые, слишком внимательные. Я не верю в заботу от незнакомых людей. По крайней мере, пока не уверен, что они союзники. Этих я вообще не знал, но логика подсказывала, что Тэйлон их знать должен.
А ещё он должен иметь как минимум статус, причём приличный, раз аж три девушки бросились его спасать. Но вот их вид, будто они увидели призрака…
– Я нормально, спасибо, Кенси, – кивнул я немного устало. Надеюсь, с именем не напутал. Надо срочно выучить их.
– Я думала, вы прямо там потеряете сознание, – сказала уже… Филька? Фалька? Как её там? – Господин Тэйлон, вы точно чувствуете себя нормально? Вы до сих пор ужасно бледны. Будто секунда-другая, и потеряете сознание.
– Да, нормально… – кивнул я и облокотился на спинку, после чего посмотрел в окно.
За стеклом город уже не имел такого пугающего влияния. Но одно я уяснил довольно точно – у меня с головой явные бо-бо. Война не проходит бесследно для людей – так говорили другие, но только оказавшись среди мирного времени, я понял, насколько они правы.
– Как же вы попали сюда? – спросила вновь Дина. – Нет, я даже… я… как вы оказались здесь? Мы думали, вы погибли.
– Погиб? – нахмурился я.
– Вашей матери и отцу пришло письмо, что вы пали в бою, – не громко, но встревоженно сообщила Фалька. – Полгода назад как пришло. Мы месяц держали траур. Оплакивали вас. Возможно, вы не поверите, но ваш отец был вне себя из-за того, что мы даже не смогли получить тело. Сказали, что туманы забрали его. И тут неожиданно вы появляетесь…
Она осторожно взяла мою руку в свои ладони, словно пытаясь убедиться, что я жив.
– Я думала, увидела призрака… – честно призналась Дина, но потом улыбнулась. – Но мы рады, что вы живы, господин. Ваша мать будет очень рада.
– Если её не хватит удар.
– Зачем вы так, – покачала она головой. – Она очень тяжело переживала утрату.
Кажется, мою реплику восприняли немного не так, как должны были. Я-то сказал в шутку, а они так реагируют, будто я пытался в сарказм. Интересно, а что там вообще у него за семья? Я только сейчас подумал, что он там может быть на положении главной тряпки быть.
И вообще я чувствовал себя как под конвоем. Девушки не сводили с меня глаз, словно были готовы броситься в любую секунду меня ловить. Это немного напрягало. Они похожи на надзирателей, у которых задание отконвоировать тебя до места любой ценой. У меня сложилось ощущение, что попытайся я сейчас убежать, они меня догонят, повяжут и притащат волоком. По крайней мере взгляды говорили о том, что меня уже не отпустят.
Тем временем мы выехали в другой район. Здесь шумные суетные улицы города и кирпичные здания, стоявшие плотно друг к другу, сменились на дорогие коттеджи. Не те маленькие дома, как в пригородах, а самые настоящие минидворцы.
Но мы не остановились здесь, продолжали двигаться дальше, пока не проехали в небольшое полесье и не оказались перед большими воротами.
Это… типа дом Тэйлона?
Я смотрел на большие кованые ворота такого пафосного вида, что даже генерал Чебурек не смог бы с ними поспорить. Кованый забор, который сам по себе искусство, расходился в разные стороны. За ними возвышался практически самый настоящий каменный дворец в три этажа. Настолько большой, что здесь бы я смог разместить полк, а может и два, и ещё бы место осталось. А здесь полюбас живёт всего несколько человек.
Расточительность…
И вообще, глядя на эти хоромы, я чувствовал беспокойство, будто попал в окружение. Что-то было в них… отталкивающее, опасное и непредсказуемое. Вернее, в их обитателях, которых я ещё даже не видел. Предчувствие, наверное.