— Всё же помнишь что-то, — кивнула она, не оборачиваясь.
Теперь я понял, куда и зачем меня ведут. Тот мавзолей — это что-то типа храма, где покоятся духи рода. Это не совсем души, скорее сгустки энергии, обладающие собственным сознанием. Что-то типа полтергейстов и прочей нежити, которые привязаны к роду и становятся сильнее благодаря энергии людей. Они защищают род, род защищает их — взаимовыгодное сотрудничество. Хотя может там действительно есть и души умерших, которые слишком привязались к месту, кто знает.
Мы спустились со ступеней и направились прямиком к мавзолею.
Если меня раскроют, а меня раскроют… что делать? Я могу убить её, в принципе, это не проблема. Задушить её собственными волосами, как удавкой. Да только это полностью противоречит миссии защищать этот род.
Или же убийство одного не считается? Ведь пока жив хотя бы один, например, я, то род существует, не так ли?
Во мне закрались определённые мысли, которые не сулили женщине ничего хорошего. Несмотря на её размеры, я расправлялся и с куда более сильными противниками голыми руками. Спустимся, наброшусь сзади, намотаю волосы на шею и начну душить. Да даже собственной ночнушкой могу задушить, не проблема. Вопрос в необходимости такого радикального подхода.
Мы подошли к строению. Слишком резко оно контрастировало с поместьем: сооружение из чёрного шершавого камня, древнее, жуткое и монументальное, что даже меня проняло. Проняло, потому что в таких местах обычно встречаешь то, что хочется потом навсегда забыть. В этом мавзолее было что-то первобытное и гордое, и я невольно почувствовал, будто кто-то… или что-то смотрит на меня. Пожирает взглядом.
— Тебе никогда не нравилось это место, — сказала женщина, словно прочла по лицу мои ощущения.
— И сейчас не нравится.
— Наши хранители, наши отцы, наше сердце. Пока живо это место, будет жив и наш род.
Я не соглашусь — род жив, пока бьётся сердце того, кто может дать отпор. Вернуться, отомстить, добить. Армия не пала окончательно, пока есть тот, кто способен поднять против врага оружие.
— Когда я была молода, меня привели сюда, к взору предков рода, чтоб они дали своё согласие выйти замуж за твоего отца. От них ничего не укроется. Ты словно становишься открытым листом пред их взглядом.
— Зачем?
— Род Бранье хранит своих детей, — просто ответила она. — Мы живём в сложное время. Лишь держась друг друга, мы можем выжить. И лишь зная, что никто не приходит в наш род со злым умыслом, мы способны доверять наши спины друг другу.
Она подошла к каменной двери, которая, казалось, не способна сдвинуться, после чего сделала глубокий поклон. До меня донёсся её тихий шёпот.
— Дочь рода Бранье пришла спросить вашего совета, великие предки, хранящие нас.
Словно в ответ на это камень заскрежетал и начал медленно сдвигаться в сторону.
— Благодарю вас, — и лишь после этого она разогнулась. — Идём, Тэйлон.
— Да.
Убегать поздно. Надо или идти с каменным лицом до конца, или кончать её прямо здесь, в этом мавзолее. Что касается духов, они были не страшнее любого другого противника, хоть и убить их было проблематично.
Я вошёл следом за ней в темноту этого монументального сооружения. Здесь было холодно, мертвецки холодно. В босые ноги неприятно втыкалось каменное крошево. Чувствовался холодный, влажный и немного шершавый камень. По стенам, когда мы шли вниз, вспыхивали факела, трясясь будто от холода и бросая блики на стены.
Я ошибся, помещение находилось не в мавзолее, а где-то под землёй — строение было ничем иным, как вратами, скрывающими лестницу. Пока мы спускались по ней, коридор несколько раз изгибался, и по моим прикидкам мы должны были оказаться сейчас где-то под самим поместьем.
Зал, в который мы в конце концов вышли, представлял собой ничто иное, как естественную пещеру. С потолка свешивались сталактиты. Слышалось ритмичное капанье воды, разносившееся эхом по помещению. Пещера заканчивалась выдолбленной прямо в породе ровной полукруглой стеной, украшенной узорами, и круглой площадкой. По середине выдолбленного из камня круглого пола стоял огромный стол, похожий на те, что используют в жертвоприношениях.
Здесь не было факелов — потолок подсвечивался флуоресцентными грибами, которые мягко освещали пространство. Было действительно красиво и как-то сказочно, признаю, но оттого неудивительно, что именно это место выбрали для их «Айсэрена Монтаро» — места связи с духами.
— Приветствую вас, великие предки нашего рода, — сделала она глубокий поклон ещё раз, но на этот раз произнесла приветствие громко, на весь зал. Ей ответил гул, похожий на шум ветра в пещерах. Её волосы и сорочка затрепетали от слабого движения воздуха.