— А что можно со мной сделать?
— А ты решил подготовиться?
— Возможно, — пожал я плечами. Так и хотелось спросить, есть у них здесь подобия дома для душевнобольных или что-то в этой сфере, куда меня можно упечь. Такое лучше заранее знать. — Так что?
— Ты действительно ничего не помнишь?
— Ровно такой же вопрос задала мне Ньян, — усмехнулся я. — Почти ничего. Что-то общее в голове есть, но не более.
— Оно и видно, — хмыкнула она. — Ты сильно изменился. Так сильно, будто бы другой человек. Даже страх перед отцом потерял.
— Чтоб потерять что-то, надо это сначала иметь. А когда ты ничего не помнишь и тебя едва не убивают в начале, это выглядит не так уж и страшно, — пожал я плечами. — Так что, будешь учить или что?
— Какой же ты иногда хам, брат, — хмыкнула Сильвия. — Это, кажется, в тебе не изменилось.
После этих слов она начала раскладывать на моём столе столовые приборы. Ножи, ложки, вилки, тарелки, бокалы — всё это вывалила передо мной и начала объяснять. В отличие от младшей, Ньян, Сильвия говорила, двигалась, да и вела себя куда спокойнее. Уверенная, знающая себе цену и более взрослая, в ней чувствовалась какая-то надменность. И почему-то её замуж никто не отдавал. Или отдавал?
— А у тебя есть будущий муж? — перебил я, когда она объясняла про то, как правильно держать бокал.
Слегка недовольная тем, что я прерываю её сверхважную лекцию, сестра поморщилась.
— Суженый? Есть. Хотя немного странно, что ты спрашиваешь. Раньше подобное тебя не интересовало.
— Учитывая тот факт, что даже мне нашли… Кстати, а какая моя суженая?
— Какая? — вот тут у неё появилась улыбка, которую объяснить я затруднялся. Немного хитрая, странная… — Ну… она интересная личность.
— Колись, что с ней не так? — нахмурился я.
— Что делать?
— Рассказывай.
— Она обычная девушка, если ты об этом, — усмехнулась Сильвия. — Отец действительно превзошёл все ожидания, когда смог уговорить её родителей выдать её за такого, как ты.
— Спасибо, сестра, от тебя это слышать приятно, — хотя вру, мне плевать.
— Шучу, Тэйлон, — уголками губ улыбнулась она. — Она… сложный человек. Как лисица.
— Стерва.
Сестра вновь поморщилась.
— Я бы попросила не выражаться так, Тэйлон. В конце концов, ты из рода Бранье, а не из уличной швали.
А ещё Тэйлон был тряпкой. Учитывая то, что я вижу в глазах других, кто ещё не знает о моей якобы амнезии, он как раз-таки никогда и не ругался.
Но взглянем правде в глаза — женщина должна быть мягче, а мужчина твёрже. И если, блин, парень ругается — это норма. Матернулся, выругался, он же не баба, в конце концов. Другое дело, когда он это делает везде и всегда, но там уже клинические матершинники.
— Итак, мы отвлеклись, бокал, его держат за ножку, чтоб не оставлять отпечатков на стекле и не менять температуру стекла. Это может сказаться на вкусе и аромате вина. Перед тем, как отпить, стоит протереть губы салфеткой, чтобы не оставлять грязных отпечатков губ. Это бескультурно, некрасиво и просто неприятно для других, — она отложила стеклянный бокал в сторону. — Опять же, если речь идёт просто о воде…
— А ты её видела? Эту… суженую?
— Милена. Её зовут Милена, тебе стоит запомнить.
— Да хоть Барбара. Ты её видела?
— Да, мне приходилось с ней встречаться, — кивнула Сильвия, нахмурившись от того, что её вновь перебили. — Ты что-то конкретное хочешь узнать?
— Какая на внешность?
— Красивая девушка. Красивая и хищная.
— А характер?
— Ты довольно точно, пусть и грубо описал его уже. Она хитрый, своенравный человек, который добьётся своего.
— Тогда с чего вдруг она на мне женится?
— Да выходит замуж, бестолочь, — вспыхнула Сильвия, будто её это очень сильно трогало. — Замуж. За мужа она выходит. За мужа прячется. А ты женишься. Обзаводишься женой. Берёшь к себе женщину. Мужчина женится, женщина выходит замуж. Так трудно запомнить?
— Ты ответишь мне на вопрос? — невозмутимо напомнил я.
— А ты будь добр не позориться и запомнить. К тому же, как отец скажет, так оно и будет, Тэйлон. Твоего мнения тоже не спрашивают.
— Но она же пробивная.
— Проби-что?
— Добивается своего, — пояснил я.
— Да, но она девушка. Дочь. Мы… нет, даже не так. Никто из детей не может идти против слова главы семьи. Особенно главы рода. Я более чем уверена, что она сопротивлялась и пыталась найти выход.
При этом, пусть Сильвия и пыталась скрыть это, у неё было до ужаса злорадное лицо. Я, конечно, всё понимаю, бабская солидарность, все дела, но злорадствовать тому, что она выходит за твоего брата, это всё же довольно… жёстко. Как парень вообще выживал с ними? Хотя они вроде как посрались потом, да?