— Тэйлон, ты же шутишь? — догнала меня Сильвия. — Скажи, что ты пошутил.
— Успокойся, Сильвия, — вздохнул я. — Не шуми. Лучше взгляни на воду. Видишь?
Она бросила опасливый взгляд на меня, после чего посмотрела на реку.
— Идеально ровная? Зеркальная?
— Да. Держись подальше от воды и берега в частности.
Около получаса мы шли в полной тишине, если не считать дыхания леса (так называли шум в лесу эльфы). Даже вода не плескалась о берег, будто была покрыта какой-то плёнкой.
— Странно, что они выбрали именно такой способ убить нас, — негромко заметил я, когда мы шли по небольшой полосе между лесом и рекой. — Могли бы просто застрелить, это эффективнее.
— Не странно. Кто убивает так открыто?
— Но так проще и надёжнее, чем пытаться забросить нас, например, сюда. Более гарантированно.
— Но это убийство.
— А аристократов это когда-нибудь останавливало? — усмехнулся я.
— Я уже и забыла, что ты всё запамятовал, — вздохнула она, после чего принялась объяснять. — Нельзя, Тэйлон, нельзя просто так убить. Королевство не позволит.
— А это кого-нибудь останавливает?
— Всех. Если роды начнут беспрепятственно друг друга убивать, королевство не станет сидеть на месте. Королевство очень внимательно следит за этим и жестоко карает тех, кто убивает.
— То есть у вас монополия на насилие?
— Что, прости?
— Ну… я в армии слышал это. То есть аристократ не имеет права, например, казнить своего подчинённого. Или два рода не могут устроить между собой войну, допустим, убивая только друг друга?
— С чего ты взял, что так вообще где-то делают? — поинтересовалась она.
— Мне рассказывали, что где-то это практикуют. Что там рода как свои маленькие государства внутри государства.
— Сложно представить, как они тогда ещё и страну не захватили, — вздохнула Сильвия. — Что касается твоего вопроса — нет. Рода не воюют открыто. Враждуют, устраивают друг другу подлянки, рушат бизнес, банкротят род, устраивают несчастные случаи и очень, очень редко убивают. У каждого рода есть свои покровители и защита во власти.
— А если нет?
— А если нет, то король заинтересуется, почему убивают людей слабого рода. Ты сказал про монополию на насилие? Это… довольно… точно определяет наше королевство. Только король, совет, суды и другие судебные структуры имеют право решать, кому жить, а кому умереть.
Что не мешает устраивать несчастные случаи, как этот. Значит, играют из-под полы? Сначала ослабляют, а потом начинают убивать. Осторожно, между делом, друг за другом.
— У нас есть охрана и люди, готовые защитить нас ценой собственной жизни, однако никто войну устраивать не будет. Это ослабляет страну.
— А король не боится, что рода восстанут против него?
— За такие мысли можно голову потерять на плахе, брат, — предупредила Сильвия. — Есть армия, есть совет, есть суды.
— И они все неподкупны? Там нет никого из родов?
— Я понимаю, к чему ты клонишь, но с той же идеей тогда и нас могут предать собственные слуги, убить в кроватях, отравить нашу еду и столкнуть нас с лестницы. К тому же, всем выгодно, чтобы был король. Он гарант стабильности. Гарант того, что они могут быть уверены, что завтра никто не возьмёт их спальню штурмом.
Короче, я понял. Король держит власть в своей руке. У него есть своя армия, которую он кормит. Есть свои органы, которые получают от него плюшки и готовы его поддерживать. Есть просто идейные люди, что готовы идти ради него на смерть.
— Как ты думаешь, чьи это проделки?
— Однозначно не Вьильгеры.
— Это я уже и сам понял. Никто не срёт у себя на крыльце.
— Тэйлон! Ты можешь говорить как положено? — казалось, что мои слова возмутили её до глубины души.
— Не гадит.
— Прекрати, будь так добр!
— Ты на вопрос ответишь или будешь возмущаться?
Сильвия засопела недовольно, но соизволила продолжить.
— Я не могу ответить на этот вопрос. Тот, кто это сделал, хочет, чтобы наш род сблизился с Вьильгерами, но не сблизился с родом Фью-Фью.
— Каким родом? — я аж замедлился.
— Ты же не знаешь… — вздохнула она. — Фью-Фью — род, к которому я должна буду присоединиться. Выйти замуж за старшего наследника рода.
— О как.
Кто-то боится союза трёх крупных родов.
— Но это кто-то очень могущественный, — продолжила она.
— Почему?
— Каждый управляющий центра континентального путепровода — доверенное лицо совета. Такими местами не разбрасываются. Это почётно, это престижно, за это платят. И их проверяют на тот случай, чтобы подобного не произошло. Променять такое место…