Кстати, да, одна из причин — дверь открывалась вовнутрь, а не на улицу. Все начали ломиться к выходу, кто-то не успел открыть дверь, а потом не смог, так как его прижало толпой. Казалось бы, такая ерунда, а вон сколько трупов. Тут просто не угадаешь.
Не скажу, что меня сильно тронуло произошедшее, если честно. Я не хотел, чтобы кто-то погиб, это понятно, однако я не кривил душой и не врал себе, что мне ух как больно за их смерть — эти люди для меня были чужими, кем-то там, кем-то ещё. Они были просто теми, кто погиб. Окажись там кто-то из наших, как мышка, тогда бы да, я бы почувствовал отклик, мне было бы неприятно, но так… погибли, плохо, что могу сказать. И мыслил я точно так же, как и многие другие люди, с одним условием — для меня не играло роли расстояние.
Многие люди, смотря новости и видя, как гибнут люди, не сильно испытывают моральные терзания на этот счёт, когда это происходит где-то на другом конце галактики. Да, плохо, да, они могут повздыхать, но сами подумают разве что «хорошо, что не я». Если вообще что-то подумают. И лишь когда это происходит на их глазах, они начинают проникаться, потому что вот, это рядом, это шок.
Но когда такой шок происходит сплошь и рядом, ты привыкаешь, ты адаптируешься. А иначе можешь поехать крышей. Всё сводится до уровня «ещё одна жертва". Где-то не по той точке стрелял, где-то не то судно потопил, где-то не тот космический корабль сбил — все ошибаются, абсолютно все.
Здесь важно соблюсти границы, оставаясь в зоне, где смерть любого гражданского — это плохо и этого надо стараться избегать. Иначе они могут стать лишь досадной мишенью, которую легче пристрелить, чем отодвинуть.
Я старался себя держать в этой зоне, но чувствовал, что мне плевать. Ты просто привыкаешь к этому, как привыкаешь вставать рано утром или завтракать в одно время.
— Значит, виноваты двери? Блять, так и напишем! В пожаре и гибели детишек аристократов виноваты двери — они открывались не в ту сторону! Охуеть, да нам не с интервентами, оказывается, бороться надо, а с дверьми! Вот они, тайные властители мира!
— Ха-ха-ха, смешно, блин.
— Вот именно! Нихера не смешно, Тэйлон! У нас теперь есть спящая принцесса, которая только и ждёт, чтобы проснуться, её подруга, которая тоже ждёт своего часа, и ищейки секретной службы! Я вообще удивлён, что они такие же тупые, как и ты.
— Просто я не в списках подозреваемых, вот под меня и не копали.
— Ты подожди ещё, все там будем, — он вздохнул. — Так, ладно… академию ты сжёг и возвращаться тебе некуда. По крайней мере теперь будешь на глазах.
— Что с Асакой делать будем?
— Посмотрим, что можно от неё получить. Хоть что-то она должна знать. А там уже ударим по ублюдкам, подпилим им ножки и… — он задумчиво посмотрел на меня.
— Что?
— Да вот думаю, как хорошо бы было, если бы принцессу украли не мы.
— А кто, Рандомьеры? Да им достаточно сказать будет прямо, что это не они сделали, и кристалл покажет, что они не лгут.
— Да, но если говорить будет некому? Все, кто мог знать, умерли, а она у них?
— Звучит как-то нереалистично. Чтобы так подставиться…
— А по мне очень даже. Но ладно, не с тобой такие сложности обсуждать, — помахал он рукой, прогоняя меня. — Иди к… к кому ты там собирался…
— К Амелии.
— Да. И смотри, без фокусов, Тэйлон.
Ага, поугрожай мне ещё.
Девушек, как выяснилось, мы держали действительно не в самом поместье. Был, оказывается, на территории дома глубоко в лесу, что возле озера, небольшой такой погреб, который использовался как темницы. Стены, пол, потолок — всё из камня и под решётками. Здесь кричи сколько хочешь — никто не услышит. А если кто нагрянет с проверкой домой, то ему будет сложно найти просто такую небольшую деревянную дверь где-то в лесу.
Здесь я и познакомился с небольшой, но явно нелицеприятной историей рода Бранье. Понятное дело, здесь было относительно чисто, помещения обогревались огнём, чтобы никто не замёрз. Однако стул для пыток, похожий на кресло дантиста, набор инструментов, цепи и некоторые аппараты, чтобы скрасить человеку времяпрепровождение — говорили о том, что Бранье занимались подобными делами.
Я покрутил в руках один из инструментов, похожий на агрегат для щёлки орехов, после чего, поморщившись, положил его обратно на стол. Хотелось бы обойтись без этого, если честно…
Сами девушки расположились в двух камерах. Обе на старых матрасах, укрытые, чтобы не замёрзнуть, и с небольшим куском простыни на лице, видимо, пропитанной той жидкостью. Сейчас они мирно посапывали, хотя одной из них предстояло проснуться и прояснить ситуацию.
Я осторожно вытащил Суцьиси из камеры, после чего усадил её на кресло. Как выяснилось, тут были и подлокотники, к которым можно было привязать руки, и для каждой ноги подставки, чтобы развести их в стороны. Я что-то подобное видел в старых больницах, где были женские отделения.