Полировал с душой, до блеска, счищая тонкий налёт пыли, которая образовывалась от детонации кристаллов. После этого осторожно смазывал их маслом, не заливая всё целиком, но и не скупясь.
Вскоре первый револьвер был как новый. Ну как новый, почти: потёртый, со стёртой позолотой, с зазубринами и царапинами, но работающий настолько идеально, что даже не чувствовалось, как внутри ходят простые механизмы.
После него я взялся за второй…
И едва не вздрогнул, когда поднял взгляд и увидел, как прямо передо мной сидит Лопоухая и крутит в руках барабан револьвера.
Какого…
Как она вообще так тихо подобралась? Она же топает как слон! И где её нянька?
Я огляделся, но Ушастой не было ни видно, ни слышно.
— Мелочь, ты что здесь делаешь? — негромко спросил я Лопоухую, которая крутила в руках барабан, с детским любопытством, до искорок в глазах, рассматривая его. — Где твоя старшая подруга?
— У меня нет подруг, — полным боли голосом ответила она, ещё и вздохнув так, будто умерла её мама.
— Я умею ввиду Сианс.
— Тётя Сианс моется… — вздохнула та так, будто это было подобно предательству.
— А почему ты не моешься с ней?
— Я боюсь мочалку. Она кусается, — пожаловалась Лопоухая, надув щёки.
— Она не может кусаться. Она неживая.
— Но она жжётся! Спинку жжёт!
— Это потому что ею трут. И вообще, отдай, — отобрал я у неё барабан, — и уходи.
Лопоухая разочарованно проводила взглядом барабан револьвера и потянулась ручонками за курком.
— Куда?! — перехватил я её руку, смерив эльфушку злым взглядом. — Тебе уши ободрать?
— Не надо, — замахала она головой.
— А мне кажется, что надо.
— Нет-нет, не надо, — жалобно попросила она. — Мне будет больно.
Я внимательно посмотрел на Лопоухую, после чего так же внимательно посмотрел на части револьвера. Что-то не то…
Я внимательно пересчитал детали и понял, что одной не хватает.
Где сраная пружина?
Я на всякий случай посмотрел на револьвер, проверяя, не оставил ли в нём деталь, после чего вновь перевёл взгляд на…
— КУДА?!
Стоило мне, блять, отвлечься, как Лопоухая с упорством на маленькой мордахе торопливо начала запихивать детали себе в рот. Я не буду задаваться вопросом «нахера», так как уверен, что понятного для обычного разума ответа не получу, но… всё же нахера?
— А ну-ка отдай! — отобрал я барабан, который всё равно ей в рот бы не поместился, и начал разжимать ей челюсти.
— М-м-м-м! — замахала Лопоухая головой, будто от этого зависела её жизнь.
— Отдай, сучка! — рявкнул я, всё же разжав челюсти, после чего пальцем начал выковыривать из её рта детали. Но пружины всё равно среди них не было.
Тогда я схватил её за ноги и начал трясти вниз головой под её:
— Ай-ай-ай-ай-ай!
Из Лопоухой посыпались всевозможные безделушки, которые она натаскала из нашего поместья: ручка от двери, перья, шпингалет, вилка, стопка, пробка для ванны, несколько монет, винтики, большая гайка, маленький веник для пыли, пуля, заколки, шпильки, голова какой-то статуэтки, несколько маленьких ключей, камушки, ракушки, курок от какого-то ружья… печать Бранье для документов…
Ушастая, ты как вообще за ней следила?
Но пружины-то нет! Куда она её засунула?
— Где пружина, мелкая?!
— Я не знаю… — пробормотала она, прижав ручки к груди.
Так…
— Где пружина, вредитель?
— Я не вредитель. Я Льимус.
— Нет, ты вредитель. И ты украла пружину. Где она? Куда ты её затолкала?
— Я не знаю.
Растёт вторая Сианс.
Я внимательно посмотрел на смущающуюся морду вредителя, которая пыталась сожрать детали от моего револьвера, пытаясь просто предположить, куда можно было затолкать длинную и тонкую пружину. В задницу? В другое место? Нет, слишком маленькая. Проглотить? Возможно, но вряд ли…
И тут до меня неожиданно дошло.
— Так, Лопоухая… — медленно начал я, ловя на себе настороженный взгляд, — а ну-ка задери свою прекрасную головушку и покажи носопырку.
Реакция была мгновенной. Не успел я опомниться, как мелкая бросилась наутёк к двери. Но я не я, если бы проиграл какой-то мелкой шкодливой сучке, которая наглым образом пыталась меня обокрасть. Одним прыжком я настиг воровку в середине комнаты, буквально приземлившись на неё и придавив к полу своим телом. Из-под меня раздался протяжный…