Он просто мишень на мушке…
Он просто дичь…
Арамза подняла ружьё, прижала приклад к плечу, поймав тень на мушку, после чего немного сдвинула ствол на упреждение, затаила дыхание и выстрелила, даже не слезая с лошади.
Тень вздрогнула, запнулась и упала на землю.
Но вместе с тенью вздрогнула и Арамза. Что-то корябнуло её по душе, что-то неприятное, противное, но она постаралась отмахнуться от неприятного чувства. Это был убийца, не более…
— Что случилось?! — резко обернулся к ней её напарник, уже держа ружьё наготове.
— Там… там кто-то убегал, и я… — она не могла понять, почему запинается. Но и объяснять много не пришлось. Наёмник уже разглядел тело.
И тело продолжало двигаться, медленно пыталось встать, уйти, будто ещё надеялось уйти.
— Надо его добить, — сказал один из наёмников, после чего кивнул напарнику. — Поехали. Я прикрою.
Арамзу пробрало дрожью, но тем не менее она поехала вперёд, перезаряжаясь на ходу. Даже не дождавшись, когда лошадь остановится, она спрыгнула на землю. Надо сделать дело и потом предъявить тело аристократу. Она сможет, доделает дело и получит своё место под солнцем. Но, когда Арамза подошла ближе… она замерла на месте, глядя на подстреленного перед ней юношу.
— Шарш? — только и смогла тихо спросить она, уже готовая выстрелить. — Шарш, это ты?
— Арамза? — писклявым слабеющим голосом ответил он, глядя на неё.
— Шарш! — она аж осипла от удивления. Её голос был таким, будто она сейчас разрыдается. — Шарш! Ты что здесь делаешь?!
Пуля прошла навылет, пробив ему живот, откуда теперь хлестала кровь. Достаточно много крови, чтобы ближайшее несколько минут стали его последними. Это понимала и Арамза, но, несмотря на это, уже было бросилась вперёд, чтобы помочь, когда на выстрел подъехали другие, включая и её нанимателя.
Она замерла, словно кролик, не зная, что делать. Враг, которого они должны убить, и её друг детства, которому нужна помощь. Её желание помочь и страх боролись внутри неё, словно перетягивая канат.
— Арамза… помоги… — просипел тот со слезами на глазах, протягивая к ней руку, и она не выдержала.
Бросилась, вытаскивая из походной сумки всё, что могло помочь остановить кровотечение.
***
Насколько большим было моё удивление, когда после бойни ко мне подошёл один из солдат и сказал:
— Там… эта, новенькая, она подстрелила кого-то и теперь не хочет, чтобы его убили.
Честно говоря, я не сразу понял, о чём он. Подстрелила, но не хочет, чтобы убили?
— В смысле? Она же не нашего подстрелила? — на всякий случай уточнил я.
— Нет, какой-то паренёк из её знакомых.
Приехали…
А ведь так всё шло хорошо. Зачистил город, уже отстреливая оставшихся. Одного вообще расстрелял через потолок: услышал шаги и по ним выстрелил, а когда упало тело, по грохоту сделал ещё тройку выстрелов и добил. Это было неплохо. Или зашёл в спину четверым и просто в спину их расстрелял. Оставил только двух из стражи, чтобы допросить, но на этом всё.
А тут сейчас, чувствую, будут страдания, боль, слёзы, мыльная опера и прочая ерунда.
— И где она?
— Потащила паренька к Диору, — кивнул он. Вот и дура, Диор его скорее сам пристрелит, чем поможет. — Но положила с хорошей дистанции. Меткая девка.
— Только вот толку теперь… — вздохнул я. — Ладно, зачищайте пока, а я пойду, посмотрю, что там…
К тому моменту, как я подъехал, она, видимо сама только-только привезла его. Тело паренька, ещё живого, корячегося и стонущего, лет так двадцати двух – двадцати трёх, но, как мне показалось, ненадолго, лежало прямо перед Арамзой, которая, стоя на коленях, пыталась зажать ему рану на животе.
— О, а вот и ты… — улыбнулся недобро Диор. — Я хочу тебе представить нашего лучшего стрелка. Не лучше тебя, но тоже достойного! Арамза. А ещё она хладнокровна, как ящерица, и смертоносна, как северный дракон.
— Я… я случайно… — пробормотала шокировано она. — Я не знала…
— Она случайно подстрелила его с расстояния чуть больше одной четверти колеса, — усмехнулся солдат. — Ночью.
Диор уважительно присвистнул. Не только он — все уважительно закивали головой, ведь расстояние было внушительное и ночь не делала задачу проще. Даже мне, уже набившему руку, попасть с такой дистанции было бы непросто из этих мушкетов, что говорить о девчонке. Это… где-то полкилометра. Правда, вряд ли она теперь этому была рада.