Картина, которую я видел, тоже заставила меня испытать это чувство.
Красивая женщина, любящая своего ребёнка, кормящая его, в красивом платье сидящая напротив окна. Волнистые каштановые волосы, спадающие на плечи, и взгляд, который неотрывно смотрит на ребёнка, полный той любви, которую не подделать деньгами. Материнская.
Если бы я умел хорошо рисовать, то точно бы запечатлел этот момент. Или бы сфоткал, так как в нём было что-то… хорошее. Что-то отстранённое от всего мира, словно собственный маленький мирок. Такой, каким он и должен был быть, если бы не человеческая суть.
Момент остановился… и пошёл дальше.
Женщина подняла голову, оторвав взгляд, и на её лице появилось удивление, через мгновение сменившееся пониманием. Какое-то горестное понимание происходящего. Ни злости, ни страха, лишь понимание. Возможно, она и хотела закричать, но я сюда пришёл с одной целью. В конечном итоге, меня таким и создали.
С порога, ни на мгновение не задумавшись, я метнул нож.
Глава 175
Женщина так и застыла на месте с ребёнком в руках. С раскрытым ртом она дёрнулась, когда нож воткнулся ей ровно в шею.
Несколько шагов, и я выхватил ребёнка из её рук до того, как его залило, после чего выдернул нож из шеи, позволяя ей захлебнуться собственной кровью. Развернулся и пошёл к двери, лишь на мгновение бросив взгляд назад, когда услышал грохот.
Женщина упала с кресла и потянулась к ребёнку со слезами на глазах, продолжая умирать. Я практически видел, как быстро тускнеют её мокрые глаза. Она открывала рот, хрипела, и я был уверен, что звала малыша по имени…
Я вышел из детской комнаты и сразу направился в другую, где спала двухлетняя девочка. Без каких-либо разговоров я отложил младенца, который и не думал плакать, сдёрнул с девочки одеяло и тут же засунул ей в рот кляп. Перевернул на живот и связал руки с ногами, после чего накинул повязку на глаза. Сонная девочка начала двигаться, задёргалась, что-то промычала… но получила по затылку и отключилась. Я без каких-либо промедлений обернул её в одеяла и без сожалений бросил в мешок, куда забросил бумаги.
Закончив с делами на этом этаже и забрав всё необходимое, я перешёл ко второй фазе этого этапа.
В ход пошли бомбы, которые я сделал. Конечно, немного несуразные и странные, в тряпичных сумках, в которых носят хлеб, но зато свою работу выполнят на отлично. Я осторожно положил первый подарок прямо в центре детской комнаты, после чего вернулся в комнату малыша, где лежала мёртвая мать. Почему-то… на мгновение задержался, бросив взгляд на мёртвое тело, которое, казалось, до сих пор тянуло руку… и, достав подарок, положил его так же в центре комнаты.
Как-то я размяк. Раньше бы и не задумывался об этом, а сейчас… Много свободного времени? В армии что было забавно, так это его отсутствие. Не было времени сильно задумываться над подобным, когда тебя гоняют на плацу или идёшь в лобовое столкновение на поле боя на мечах. А сейчас времени хоть отбавляй, тебя не прижимает каждый день опасность, видишь, как живут другие…
Я тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли, пока ставил бомбу в покоях хозяев. После этого спустился и поставил ещё несколько бомб по этажам.
Что касается охраны, то её было много, действительно много. Но много совершенно не там, где я сейчас был. В первую очередь они караулили на стенах, во дворе, у ворот, на контрольных этажах, у входа в зал и в самом зале, где собрались сливки общества. Угроза была направлена на глав родов, поэтому было логично бросить все силы на защиту их в первую очередь.
Поэтому со стороны жилых комнат сопротивления практически не было. Подразумевалось, что сюда просто никто не проберётся и здесь некого защищать. А те места, где и была охрана, я спокойно обходил по потайным ходам. Лишь на этаже с покоями для гостей я всё же встретился с несколькими. Но те и вскрикнуть не успел, чего говорить о том, чтобы снять ружьё с плеча.
Кстати, надо будет разузнать и про наше поместье. Такой сюрприз будет весьма некстати, если вдруг они есть, а мы так же не знаем.
Что касается пожара, после случившегося в академии я обратил внимание на то, как они вообще борются с ним. Как выяснилось, чем сильнее пожар, чем больше его площадь, чем «глубже» он въелся в дом, тем сложнее его потушить.
Если возгорание небольшое — обходились огненной магией. Но если огонь не на поверхности, а въелся: балки прогорели, тлят угли, повсюду очаги, которые только и ждут мгновения, чтобы вспыхнуть, или его много — как в академии, огненную магию использовали, чтобы удержать его под контролем и уменьшить силу. А вот тушили уже водой и не брезговали и обычными водокачками. Было просто-напросто эффективнее противопоставить то, что естественным образом потушит огонь, чем пытаться его задавить силой.